Теория литературы

С другой стороны, ницшеанский культ Диониса неоднократно подвергался суровой критике, в частности - русскими религиозными философами. Так, Е.Н. Трубецкой расценил дионисийскую эстетику как выражение радости "неустройству мира"6. "Дионисовой волне", замечал философ в частном письме, "полагается" разбиваться у нас "под ногами": "В жизни она нужна не для того, чтобы люди загорались Дионисовым огнем, а для того, чтобы по контрасту и в борьбе с ним зажигался другой, подлинно Божий огонь"1.

Различия между традиционно прекрасным ("аполлоновским") и эстетической явленностью стихийной мощи, порывов и страстей (возвышенное, дионисийское) миросозерцательно значимы. Первый род эстетически ценного соотносим с тем, что принято называть классической картиной (или классическим видением) мира. Это понимание бытия как единого, упорядоченного, имеющего смысл, а человека - как сущностно и органически причастного этому бытию2. В близкие нам эпохи классичностью видения мира отмечены концепция Вл. Соловьева, убежденного в том, что "безобразный хаос бессильно шевелится под стройным образом космоса"3, Н.О. Лосского, утверждавшего, что "даже самая вражда и распад органической жизни внутри мира возможны не иначе как при условии сохранения хотя бы минимума гармонии, единства, органического строения"4, в значительной мере М.М. Бахтина, полагавшего, что "у мира есть смысл?5.

Выдвижение же на первый план эстетических ценностей иного рода (будь то возвышенное по Берку и Канту или, в особенности, дионисийство по Ницше) связано с неклассическим видением мира: разумением бытия как раздробленного, хаотического, бессмысленного, от которого человек склонен отчуждаться. Подобная картина мира с максимальной резкостью явлена у Ницше, утверждавшего, что устойчивого бытия нет вообще, что оно лишь выдумка, которая всюду (22) "вмысливается, подсовывается" человеком, что худший вкус - это вкус к безусловному, которое составляет область патологии6. В подобном же русле -философические опыты атеистического, тощего против всего и вся экзистенциализма (Ж.-П. Сартр, А. Камю также современных постмодернистов во главе с Ж. Деррида, отвергающих ("деконструирующих") все устойчивое, стабильное, безусловное и объявивших нескончаемую войну логоцентризму. XX век, как видно, является эпохой серьезнейшего философско-эстетического спора, у истоков которого - противостоящие одна другой концепции Вл. Соловьева (за которым многовековая традиция) и Ф. Ницше.

4. ЭСТЕТИЧЕСКИЕ ЭМОЦИИ

До сих пор речь шла об эстетическом в его предметном, объективном, бытийном (онтологическом) аспекте, приковывавшем к себе внимание философов и ученых на протяжении многих веков. Но, начиная с рубежа XVIII-XIX столетий, в сферу научно-философской мысли вошла и другая сторона эстетического: субъективная, сопряженная с гносеологией (учением о познании) и психологией восприятия. Предметом серьезных раздумий стали эстетические оценки, суждения, эмоции, переживания.

Эстетические эмоции впервые (и весьма тщательно) рассмотрел Кант в первой части трактата "Критика способности суждения" (1790), назвав их суждениями (Urteil) вкуса. Слово Urteil в данном контексте могло бы быть переведено словами "мнение", "оценка", "эмоция". В основе суждений вкуса, утверждал философ, - благорасположение (Wohlgefallen) к прекрасному.

Суждения вкуса (т. е. эстетические эмоции) имеют, подчеркивал Кант, оценивающий характер. Прекрасное он характеризовал как что, нравится при оценке. И выделял следующие черты эстетических оценок: 1) они неутилитарны и не связаны с какими-либо действиями по отношению к воспринимаемым предметам: созерцательны, бескорыстны, незаинтересованны, 2) они внерациональны и не сопряжены с логическими процедурами (красота нравится "без понятия") и этим отличаются от моральных постулатов, научных формул, религиозных догматов; 3) они общезначимы, не являются произвольными, чисто субъективными, случайными: прекрасное нравится всем; 4) будучи направлены лишь на форму предметов, но не на их сущность, они имеют игровой характер: осуществляют "игру душевных сил человека"1.

Обратившись к эстетике, Кант, как видно, в отличие от своих предшественников сосредоточился не столько на объективных свой(23)ствах прекрасного, сколько на особенностях его субъективного освоения. Он (едва ли не впервые в истории эстетики) выдвинул на первый план активность субъекта эстетического восприятия, что вполне соответствовало тенденциям культурно-исторической жизни XIX-XX вв. Появление концепции Канта явилось поворотным моментом в истории эстетики Нового времени.