Теория невероятности (СИ)

Через две недели президент республики, Есентук Курил Кириллович, сделал официальное предложение гражданке французской республики Крозен Виктории о сочетании законным браком, и в случае, если она даст согласие, то свадьба должна состояться через неделю. Избранница, удивившись такой поспешности, дала согласие, не особенно раздумывая и не утруждая себя заумными размышлениями. "Если мужчина просит... - надо соглашаться", - таково было её жизненное кредо.

Единственно, чем она поинтересовалась - это спешкой, с которой всё должно было произойти. Президенту на подобные вопросы отвечать не сложно, сославшись на уйму неотложных дел впереди, которые не позволят изыскать время после... И для подтверждения важности мероприятия, он напомнил, что согласно регламенту, в некоторых случаях, он должен присутствовать на встречах с главами государств с супругой. "У нас - у государей, - сказал Николай, - важные персональные разговоры; у жён свои дамские мероприятия, а вместе сложится общее дело". Звучало убедительно.

Единственно, что беспокоило нареченную, что за неделю будет трудно приготовить брачный наряд и предусмотреть тот миллион мелочей, которые должны сопутствовать невесте на её пути к алтарю.

- Я прошу тебя, дорогая, - сказал президент избраннице, постарайся решить все свои вопросы в отведенное время. Прикажи людям и они всё исполнят в указанные сроки. Поверь, это очень важно.

- Ладно, дорогой, - ответила мадам Крозен, - ради тебя и твоих неотложных дел.

Николаю страстно хотелось встретиться с Наташей, но понимал, что дух и мысли его будут скованы изменой, и скрыть это вряд ли удастся. "Как смотреть ей в глаза, как говорить что-либо?" - задав себе эти вопросы и не найдя ответов, решил сделать паузу в их встречах, а после - надеяться на очередную невероятность, которая куда-то да выведет. "Гадкая всё же, временами, бывает жизнь, - вторил он себе. - Если Ротшильды не помогут - даже страшно подумать, что будет с экономикой страны, с её гражданами. Был бы обычным человеком - жил бы простыми надёжными радостями, а так..."

* * *

В субботу, когда птицы весело щебетали и солнце светило всем на радость, Брыня взял из кладовки кувалду, ломик и направился к двери.

Этих телодвижений не могла не заметить Изабелла Викторовна.

- Алексей Александрович, что вы задумали? - запричитала тёща. - Богом прошу, оставьте ваши дела дома.

- Ворота надо попробовать починить, - грубо ответил зять, и нагой захлопнул за собой входную дверь.

- Позор, ой какой позор! - причитала Изабелла Викторовна. - Где это видано, чтобы государственный человек мужицкой работой занимался? Люся! Скажи ему немедленно, оттащи его за штаны, делай что хочешь, но верни мужа в дом!

- Мама, давай я тебе лучше укол сделаю, и приляг, отдохни. Леша починит ворота и вернётся.

- Как ты можешь так спокойно говорить, когда наша семья утрачивает авторитет, который разобьётся...

- Авторитет не разобьётся, а наоборот, восстановится, - возразила дочь, и заперлась в кабинете для личных нужд.

Во дворе дети, и кто был из взрослых, обступили Брыню и сопроводили его к объекту общей тревоги. Дети шли за ним гурьбой, взрослые держались на некотором расстоянии. Алексей ринулся на ворота, как бык на тореадора. В белках его глаз обнажились красные прожилки. Бой предстоял не шуточный.

Брыня осмотрел ворота, петли, на которых они держались, и долго щупал теплый металл руками. Крепёжные стержни были изогнуты вместе с петлями и требовали замены. Ворота накренились и пугали своим весом и углом наклона проходивших рядом граждан. При виде дворовых ворот всех посещали одни и те же нехорошие мысли. Дворовые старушки, проходя мимо, крестились и заученно повторяли одну и ту же фразу: "Господи, пронеси!" Так ворота получили своё железное наименование.

- Надо вызывать подъёмный кран и снимать ворота. А после, рихтовать в положенном для реставрации месте, - сказали великоразумные зеваки.

Алексею стало обидно, что они были правы. Он выглядел со своим ломиком и кувалдой неубедительно, и очень напоминал Дон Кихота с сабелькой у ветряных мельниц.

Брыня поддел ломиком петли ворот - они не поддались, и даже не скрипнули. Он зашёл с другой стороны и подцепил створку ворот, а второй рукой, с молотом, ударил по петле-держателю. Ворота отозвались мрачным гулом, но не сдвинулись ни на миллиметр.

Алексей откинул лом в сторону и взялся двумя руками за молот. Дети отошли подальше в сторону. Взрослые зажмурили глаза. Гул от ударов пошёл по всей вселенной. Брыня всё более и более увеличивая замах, крушил петли ворот. Ворота издавали недовольный звук, но уступать храброму молотобойцу не торопились. Он размахался, чисто кузнец в кузне.

После очередного удара, что-то скрипнуло - это лопнула петелька, и створка ворот, почувствовав свободу, не преминула вырваться на волю.

- Берегись! - раздался истерический призыв, но увлекшегося работой Брыню он осенил слишком поздно.

Падая под непреодолимой силой тяжести, и понимая, что произошло нечто непредсказуемое, Алексей успел выкрикнуть: