Теория подчинения от Ричарда Беннета

Я отпила глоток этой неизвестной мне алкогольной смеси, и чуть не задохнулась!

Адское огниво обожгло пищевод и остановило на несколько секунд биение сердца! Только обильно запив тростниковым соком с агавой, я смогла вымолвить:

— Это что за убойная огненная жидкость, господа?! Ричард, ты решил отравить всех своих гостей, включая меня?!

Озерский под столом пнул меня ногой, чтоб я заткнулась. Но злость из меня перла, как раскаленная лава в момент извержения вулкана. А я еще расслабилась и позволила себе улыбнуться Беннету в ответ! Да он по прежнему надменный гад, решивший поиздеваться над нами. Сам-то он этот ужасный напиток даже не попробовал.

— Диана, вы что?! — воскликнул Ньюман, который вылакал весь стакан и не икнул даже, — Это же национальный напиток в Африке! Это самая настоящая чанга! Ну или на вашем языке самогон из пальмового вина, настоянный на сорго!

— Ясно…Можно мне чай. Я не могу это пить, — я обернулась к негритянке и хотела отдать ей свою чангу, но Девид Ньюман с довольной рыжей ухмылкой перехватил мою порцию и перелил к себе в пустой стакан.

Куда в него столько всего влезает, я не понимала. Алкоголики вообще загадочные личности, бывают здоровее трезвенников.

Поужинали мы в расслабленной атмосфере. Мужчины переключились с охоты на рыбалку. Нам подавали суп из осьминогов, стейки морского тунца и черную стеклянную лапшу в остром соусе. Все было вкусно. На десерт вынесли фруктовую нарезку из всех видов экзотических фруктов, которые я раньше и не видела. И вишенкой на торте стал сорбет манго-маракуйя.

Мороженое я ела с особым удовольствием. Пока все были заняты разговорами о рыбалке на марлина, акулу, осьминогов, я прикрыла глаза и облизывала ложку, кайфуя от безделья, тихого блюза, и просто от того, что я молодая и красивая девушка, которая через год станет долларовой миллионершей. Хотелось расслабиться и помечтать.

Я посмотрела на Ричарда, кожей почувствовав его тяжелый взгляд. Он больше не улыбался, был хмур и сосредоточен, а его светлые черты лица стали мрачнее. Он раздраженно отставил чай и достал свою пачку кофейно вишневых сигарет. А затем и вовсе молча вышел из-за стола, подкуривая уже на улице за пределами террасы.

Что его снова огорчило, я не уловила. Мужчины тоже отвлеклись от разговоров и обернулись на спину босса. Но уже через минуту продолжили дальше болтать без остановки.

У меня аж зудело в ногах, так хотелось встать и догнать Беннета, поговорить с ним с глазу на глаз. Мне казалось за столом, между нами возник немой союз. Наши взгляды, улыбки…

Черт, мне все сильнее нравился Ричард. И это было плохо. Очень плохо. Учитывая, что рядом со мной сидел мой жених и под столом гладил мою коленку. А мне так хотелось скинуть руку Озерского и побежать за Беннетом…

Глава 32

Ричард исчез в пальмовой роще, и между стволами я различала блики костра, у которого он остался сидеть, не желая возвращаться за стол. Удивительный человек был этот Беннет.

Нисколько не нуждающийся в одобрении своего поведения от окружающих, не зависящий от социума. И при этом умудрявшийся ставить себя выше других людей. Заставлять себя бояться, уважать, возможно, кого-то — любить!

Меня всегда восхищали сильные личности. Я привыкла всегда быть честной с собой. Могла с легкостью хитрить с окружающими, соврать ради благого дела и высоких целей. Но с собой я научилась еще в подрастковом возрасте быть честной.

Тогда мне это очень помогло в моей бедной жизни с отцом не обзавестись еще сотней комплексов.

Так, к примеру, мне вспомнился забавный случай. Когда мне было пятнадцать, и я читала, прячась во дворе от скуки и нежелания вернуться домой к пьяному отцу, пока он не уснет. Старший мальчишка из уличной шайки все пытался привлечь мое внимание. Играя с друзьями в мяч, постоянно отбивал его в мою сторону, куда бы я не пересаживалась. Подходил и с деловым видом неуважительно дергал книгу за страницы. Сейчас мне его поведение было понятно. В бедном районе, откуда я родом, не прививали детям этикет и культурные манеры поведения. Во время каникул всех детей выгоняли утром на улицу и впускали обратно в квартиры только когда наступали сумерки. Пропитание и развлечения каждый должен был добыть себе сам. Эдакая школа выживания, закаления характера и воспитания аморальных личностей.

Из-за того, что я слишком много читала и все свои наблюдения записывала в дневник, меня еще с детства невзлюбили одноклассники. Но я и не нуждалась в их признании и дружбе. Если б кто — то из них попытался навязать мне свое общество, я бы отказалась от его общения в пользу одиночества и чтения.