Теория психосемиозиса и древняя антропокосмология

"Затем, рассекши весь образовавшийся состав по длине на две части, он сложил обе части крест-накрест наподобие буквы X и согнул каждую из них в круг, заставив концы сойтись в точке, противоположной точке их пересечения. После этого он принудил их единообразно и в одном и том же месте двигаться по кругу, причем сделал один из кругов внешним, а другой - внутренним. Внешнее вращение он нарек природой тождественного, а внутреннее - природой иного" ("Тимей" 36b, c).

На этом бог-демиург, разумеется, не остановился. В результате всех его манипуляций космическая душа обрела сферическую поверхность, простираясь до центра сферы и имея определенную динамическую структуру.

Сферическая форма космоса выбирается Платоном исходя из его астрономических представлений, подкрепленных убеждением, что сфера (шар) является наиболее совершенной из форм. Он был приверженцем геоцентрической картины мира, которую с теми или иными вариациями разделяли многие его современники. Согласно этой картине, мир подразделяется на поднебесную область и на "небо извне" ("Тимей" 36e), что соответствует внутренней и внешней частям космической души. "Небо извне" представляет собой сферу неподвижных звезд, вращающуюся по небесному экватору с востока на запад. Поднебесный мир подразделяется на семь сфер, по которым по эклиптике вокруг шарообразной Земли вращаются с запада на восток Луна, Солнце и пять известных в древности планет (Венера, Меркурий, Марс, Юпитер и Сатурн).

Радиус большей сферы космоса, судя по приводимым Платоном "выкладкам", определяется все той же октавой с квинтой. Семь поднебесных сфер, на которых находятся подвижные светила, можно соотнести с семью ступенями октавы. Тогда на область неподвижных звезд выпадут интервалы, входящие в квинту второй октавы. Анализируя дальше все эти закономерности, можно реконструировать астрономические представления Платона. Но в данном случае не они важны, а то, как Платон видел структурные отношения тех аспектов космоса, которые, по его замыслу, должны были быть спроецированными в человека и которые на самом деле являются обратной проекцией предполагаемых им свойств человека на целый космос.

Платоновский космос, как уже говорилось, состоит из ума, души, тела и материи. Все это у Платона мыслится пространственно. Внешнюю часть души он сопрягает с умом, пребывающим в "вечной тождественности", внутреннюю - с телом, пребывающим в "становлении". Это области соответственно "бытия и страдательного состояния" ("Тимей" 37b). О материи - отдельный разговор.

В каком отношении творец космоса находится с космическим умом, да и вообще с космосом в целом? Тут у Платона некоторая неясность. Порой, например, он пишет, что космос "был создан умом-демиургом", а порой - что творец "устроил ум в душе, а душу в теле и таким образом построил Вселенную" ("Тимей" 47e, 30b). Творение у Платона в некоем роде подобно творцу, и трудно разобраться, где копия, а где оригинал. Можно даже полагать, что существует два благих бога. "Замысел вечносущего бога относительно бога, которому только предстояло быть" ("Тимей" 34b), требовал, чтобы копия была почти такой же совершенной, как и оригинал. Но "ни одно творение, лишенное ума, не может быть прекраснее такого, которое наделено умом" ("Тимей" 30b). Любой ум по сути своей обладает космотворческими потенциями. Поэтому бог, чтобы не создавать себе конкурентов, наделяет космос самим собой в качестве ума.

Плотин полагал иначе. По его мнению, Платон пишет о боге как об отце космического ума, которому затем придается роль демиурга. Именно этот бог есть "высочайшее благо". От "блага рождается ум, а от ума душа" ("Эннеады" V1, 8). Короче говоря, Плотин усмотрел у Платона то, чего у него нет и что, по сути, разрабатывалось им самим, то есть идею эманации из сверхсущего божественного единого сущих ума и души. Но ни о какой эманации в картине мира, представленной Платоном в "Тимее", в действительности говорить не приходится. Платоновский бог - это модификация космического ума Анаксагора, которого тот мыслил высшим началом мира. Платона не устраивало в анаксагоровской концепции прежде всего то, что "ум у него остается без всякого применения" ("Федон" 98b). Вот он и придает ему роль божественного демиурга.

Сверхсущую область космоса Платон в "Тимее" не выделяет явно, и можно было бы утверждать, что верхняя часть психокосмической шкалы у него ограничивается умом, подобным плотиновскому, если бы не его теория "музыкальной" структуры космоса.