Теория судного дня

- Что бы ты еще понимал в тонком искусстве настройки корабля! – пафосно возразил Йохо, все еще не показываясь из глубины глубин, гремя там внутри чем-то металлическим, - Тут же не просто напихать всего-всего и побольше. Это тебе и энергию распределить, и место. И что с чем сочетается. Все же по определенной стратегии делается, забыл что ли, чему нас учили в военном лагере, совсем уже старый стал?

- Ой да чему там учили иногда вообще не работает, - отмахнулся Гарник, - Ты где-то вообще видел, чтоб учили на крейсерах базы таранить? А мы вон – и ничего! Сработало!

- Ага, только с «Миллениумом» попрощались. Я канеш понимаю, что он еще старее нас с тобой был, но блин… Если мы каждое задание будем по крейсеру терять, так от флота нихренашечки не останется, - скептически заметил Йохо, - Но по правде сказать, выхода-то и не было. Через такую орду пиратов можно было только ломиться, как работорговец от Волчары. Но! Это не отменяет того, что Устав говорит о том, что технику надо беречь. Вот я и стараюсь, ищу варианты. Ты бы вот не гундел там понапрасну, а подал бы мне инструмент, раз пришел. А то стоишь, как не родной.

Андрэ, находящийся в это время в пилотском кресле «Молота» краем уха слушал по общему каналу дружеские препирания своих бойцов. Он подумал о том, что им в общем-то повезло, что они выбрались с Такхая. Но везение могло резко кончится в наступающей Битве Судного Дня. Берсерк на данный момент дал им задачу следить за Итсурой, пока идет буря на Зловещем Оке, а потом, после окончания этой бури и после окончания его переговоров, вполне вероятно их звену ветеранов придется вступить в надвигающееся сражение. Вполне вероятно, последнее в их жизни. Понимая, что у Врат будет такая бойня, какую еще никто и представить не может, Андрэ не рассчитывал выжить. Но если так подумать – плохо ли это? Он и его воины достаточно послужили человечеству, послужат и в этот, последний раз. Умереть, защищая закон и справедливость – это ли не смысл жизни «судьи»?

Впрочем, понятие справедливости для каждого было свое. И честно сказать, сейчас Андрэ вообще уже не знал, что это такое. Слишком много он видел и делал такого, о чем было грустно вспоминать. Убивал, терял друзей, жестоко сражался и сам был на грани смерти. За годы служения дисциплине и Боевому Уставу, он привык к смерти. Вид разорванных тел, вываленные кишки и разбрызганный мозг на бронированных ботинках силового доспеха давно не вызывали в нем никаких эмоций. На его руках умирали те, кем он очень дорожил, и не раз Андрэ приходилось отбрасывать свои чувства, сжимать зубы и снова подниматься в бой, перешагивать свое горе и страх, чтобы идти вперед.

Возможно таким и должен был быть настоящий «судья» – не чувствующий больше ничего человеческого машиной из плоти и крови, не ведающей сомнений и не боящийся собственной смерти. Андрэ знал, что ему никогда не стать прежним. Все, что выгорело в нем, никогда больше не вернется и не обновится. Медбот не раз залатывал его раны, но пустое место в душе он не мог вылечить.

В этом смысле он завидовал Суон. Ее молодость и горячность, стремление проявить себя и собственное понимание служения во имя блага всех людей вызывали в нем воспоминания себя молодого. Андрэ нисколько не осуждал ее поведение, лет 15 назад он был точно таким же. И иногда хотел бы вернуться в то время, чтобы снова чувствовать себя живым. Но это уже было невозможно. Ему, так же как и его бойцам, в этом мире оставалось только одно – выполнить до конца поставленную боевую задачу и умереть с честью.

А молодому лейтенанту Бастет и ее таким же молодым бойцам следовало жить, и может быть они в итоге увидят новый, свободный мир, где не придется умирать и убивать, чтобы выжить.

«Это было бы хорошо», - отстраненно подумал Андрэ, фокусируя максимальное увеличение визора на летящей в сотнях тысяч километрах от крепости «Черной Смерти» Итсуры.

Корабль бессмертного уже вошел в плотные серно-углекислые верхние слои атмосферы Гигера. Мощности визоров «Молота» уже не хватало, и Андры следил за «элитским» кораблем, подключившись к ИИ «Розы». Скоро он совсем потеряет визуальный контакт и сможет ориентироваться только по показаниям радара. Там, внизу, на поверхности, Итсуру должна была встретить Суон. Не получив конкретного приказа от майора Берсерка, она добровольно вызвалась контролировать его пребывание в Игнисе.

Андрэ слабо улыбнулся про себя. Ему было приятно видеть такое рвение, которого он сам давно лишился. Лейтенант еще не познала настоящей сути дисциплины, ее чувства еще не угасли, оставив после себя лишь механическую оболочку тела – и он не собирался мешать ей жить ее собственной жизнью. Андрэ видел в ней потенциал, настоящего воина, такого же, как он сам или майор. Он был уверен, что Суон поступит правильно, насколько бы неожиданной и новой не оказалась для нее ситуация. А он сам будет ее по возможности поддерживать, как и делал до этого.