Теория судного дня

- Значит, мы не договоримся ни в каком случае? – расслабленно улыбаясь, уточнил Итсура, - Чтож… если все неизбежно идет к одному, то напоследок скажи мне, кто ты?

- Твоя смерть! – и одновременно с его словами Суон увидела мелькнувшие в полумраке черные извивающие жгуты, и сразу же почувствовала острую боль в груди.

Кажется, ее куда-то отбросило – она беспомощно отлетела, кувыркаясь, не в силах остановить мощный импульс удара даже своим силовым доспехом.

А потом наступила беспросветная тьма.

Часть 4.10 Судный День

Шаррум не собирался убивать Итсуру. Во-первых, он не был уверен, что сможет это сделать. А во-вторых, в этом не было никакого смысла. Шарруму нужен был Такэси с его даром пророка и больше никто.

Когда-то давно, тысячи лет назад, Шарруму приходилось сражаться с эвристическими машинами Единства, способными рассчитывать вероятностное будущее – но с человеческим конструктом, созданным для псионного предвидения, да еще таким сильным, он сталкивался в первый раз. И судя по всему, сила псионики Такэси многократно превосходила возможности эвристики Единства. Это было очень плохо… и вместе с тем – очень хорошо. Потому что именно с помощью Такэси Шаррум только и мог бы пережить новый виток бесконечной Войны Возвышения. А что этот виток был близок, он уже не сомневался.

Начало Войны Возвышения Шаррум не застал. Он был создан позднее, когда восстание людей уже разгорелось на весь Эдем. Да, он не был рожден человеческим существом плоть от плоти, он был создан для определенной цели в высокотехнологических лабораториях, захваченных на одном из машинных миров. Он был шпионом, мимиком, вестником надвигающейся жатвы. Он был заразителем, ангелом смерти, поражающим язвой генетической коррупции целые миры. Тысячи, а может быть, сотни тысяч таких, как он, подобно заряженным чумой снарядам, разлетались по охваченной пламенем войны галактике в поисках еще не затронутых конфликтом биотических колоний. И втягивали их в невероятную бойню, охватившую миллионы звездных систем.

Псионно-генетическая Чума, названная Возвышением, стала катастрофой для всех. Шаррум не представлял, сколько веков или тысячелетий – а может и миллионов лет – раса людей находилась под контролем роя машин Единства. Эдем, резервация человечества, занимающая около 200 звездных систем, был лишь частью многоликого и многогранного могущества империи машин-насекомых. Райские города на терраформированных мирах типа «гайя» были намеренно созданы Единством для проживания человеческих существ. Люди жили там в полном достатке, без болезней, без страха и голода. Бессмертие было под запретом, но жизнь каждого человека длилась не одну сотню лет. Люди ни в чем не испытывали недостатка в материальном плане. Но были ли они счастливы?

Шаррум знал, что нет. Потому что иначе Возвышение никогда бы не началось. Людям всегда и всего было мало. Даже проживая долгую жизнь в райских садах Эдема под присмотром машин-защитников, удовлетворявших все их физические нужды в полной мере – им было всего этого мало. Человечеству нужно было все – или ничего. Просто рай не удовлетворял амбиций человеческой расы. Им нужна была сила, им нужна была власть. Возможно, когда-то в еще более глубокой древности, Единство столкнулось с экспансией людей и ограничило их – заперев в городах-эдемах, обеспечив райские условия, но навсегда запретив покидать свои миры. Как именно это все случилось и почему, никто в Эдеме уже не знал и не помнил. Такой порядок вещей, казалось, был вечен. Навсегда отрезанные от звезд, люди жили в золотых клетках колоний-«гайя». Им не было нужды работать, не было нужды сражаться и умирать.

Но они все равно хотели больше.

Еще больше.

И еще больше большего.

Похитив технологии Единства, люди научились изменять свой облик и свое естество в биореакторах – это называлось Возвышением, и возможно, изначально служило каким-то благим целям типа совершенствования себя. Но вкусив плод запретного знания, человеческий род восстал. Опека и ограничения стали больше не нужны, сбросив золотые оковы, люди вернулись к тому, о чем они всегда мечтали и то, что любили делать больше всего – к войне.

Эдем запылал кровью и огнем. Миллионы видоизмененных существ, утративших первоначальный облик, или вовсе никогда не являвшиеся людьми, хлынули за пределы резерваций и обрушились, подобно неостановимой чуме на галактику. Только втянув в войну максимальное количество миров можно было переломить могущество машин Единства. Действуя рационально, избегая истребления инопланетных видов, Единство всегда применяло один и тот же алгоритм – обнаруживая новые расы, машины изолировали их, предоставляя лучшие условия для жизни в их мирах, но при этом отрезали все возможности к космическим перелетам и блокировали дальнейшее технологическое развитие.

В этом и была ошибка Единства.