Теория текста: учебное пособие

Текстовая личность имеет деятельностную природу. Текстовая личность – это элемент, необходимое условие коммуникативной деятельности реального субъекта. Если языковая личность отражает систему языка, то текстовая личность реализуется в речекоммуиикативиой деятельности, при создании и использовании текстовых моделей и структур. Она является основой сотворения мира текста («жизненного мира», «условного универсума»), конструирует взаимоотношения с субъектом слушающим посредством текстовых структур.

Текстовая личность детерминирует как поверхностную, так и глубинную структуру текста, т. е. она универсально интегрирована в тексте, выявляется на всех уровнях, во всех структурах и элементах. Если языковая личность персонажа и/или повествователя в художественном тексте является (благодаря своим системным свойствам) «ущербной», ограниченной, неполной, то текстовая личность представлена в тексте во всей полноте: именно она позволяет персонажам говорить своим собственным «языком».

В художественном тексте только автор как индивид, интериоризировавший определенную партитуру национального языка, на котором написано художественное произведение, имеет языковую личность, а образ автора и персонажи ее только имитируют. По отношению к последним наиболее целесообразно употребление термина «текстовая личность». Образ автора и персонажи порождены и существуют только в рамках текста, и заключение о них как о личностях производится только на основании текста, в том числе через речевые акты и в совокупности речевых актов с фактами художественного мира.

Таким образом, в основе операциональной структуры текстовой личности лежит прием остранения как лингвостилистическая основа всего текста (A.A. Потебня, В. Шкловский и др.). Однако продукт речевой деятельности человека (текст) может быть рассмотрен не только как абстрактное, замкнутое, самодостаточное, «чистое» явление, но и во всей совокупности экстралингвистических факторов (социальных, национально-культурных, прагматических и пр.). Именно в таком проявлении текст определяется как дискурс.

В дискурсе мы наблюдаем личность, реализующую в конкретной ситуации коммуникации комплекс мотивов, установок, навыков, знаний, убеждений посредством всех доступных ей средств (как вербальных, так и невербальных). Изучение дискурса позволяет сделать вывод о ценностных приоритетах индивида, о его роли в данной коммуникативной ситуации, наполнении и содержании социального, культурного и пр. контекстов и т. д. Термин «дискурсная личность» придает продукту коммуникации динамический, открытый характер, т. е. предполагает приращение за счет речевых отрезков, порожденных как в будущем, так и в прошлом. Он оказывается шире термина «текстовая личность», но тем не менее совпадает с последним в сущностных характеристиках и иногда в конкретных реализациях. Так, текстовая личность может слиться с дискурсной, например, в таких видах коммуникации как письмо, лирическая проза, публичное выступление или публицистический текст определенной разновидности.

Итак, текстовая / дискурсная личность является образованием, изоморфным языковой личности с точки зрения структуры и с точки зрения аспектов рассмотрения. Однако текстовая / дискурная личность индивидуальна, деятельностна, определяет мир текста, взаимодействие с другими мирами других субъектов коммуникации и всегда представлена в текстово-дискурсных структурах.

Категории и классификации текстов, рассматриваемых в коммуникативном аспекте. Со способом организации содержательной структуры текста связано определение онтологически присущего ему свойства – категории коммуникативности. Б.И. Головин в книге «Введение в языкознание» писал о коммуникативности как о грамматической категории, передающей «коммуникативное намерение автора речи, т. е. намерение сообщить о чем-то другим людям, иначе говоря – коммуникативную установку высказывания. Эта установка необходима для того, чтобы слушатель или читатель реагировал на высказывание, согласился или не согласился с ним. Нет ни одного предложения (и высказывания), которое оказалось бы лишено коммуникативной установки и, следовательно, категории коммуникативности» [Головин 1966, с. 195]. Однако Е.В. Сидоров заметил, что коммуникативность «не имеет в отдельных высказываниях предметно осязаемых форм» [Сидоров 19876, с. 51] и, как следствие, предложил понимать данную категорию не как грамматическую, а как интегральную, объединяющую языковые, функциональные, системные категории, присущие тексту [Сидоров 19876, с. 53].