Теория вероятного чуда

Соприкоснулись нервами! Так Коленька романтично называл их влюбленность в самом начале отношений. Но она сильно погрешит от правды, если скажет, что чувствовала в тот момент с ним что-то похожее. Ни хрена подобного! Не было ничего такого. Расслабленность эмоциональная присутствовала, да. Смеялась часто. Даже пыталась петь в душе. Но чтобы так простреливало…

Нет. Что-то было не так с этим Волковым. Он ее тревожил. Но вряд ли как мужчина. Скорее как объект, источающий загадочную опасность. Они вроде и в одной лодке, но гребут каждый в свою сторону.

— Рюмин! — громко окликнула она пожилого мужчину, размахивающего метлой на углу соседнего дома.

Мужчина вздрогнул. Замер и медленно повернулся.

— Есть вопросы, — начала она без особого вступления. — Меня знаете?

Он молча кивнул и покосился на Волкова.

— Меня ты знаешь тоже, — с хмурым видом отреагировал Костя.

— Какие вопросы? — поежился Рюмин и принялся одергивать потную футболку под оранжевым жилетом. — Я уж вроде все рассказал майору.

Васюков уже успел!

— Когда? — сощурилась Даша.

— Да вот час целый меня в диспетчерской ломал. Только что руки не выкручивал, — дворник беззвучно выругался и плюнул на кучку мусора, сметенную им к бордюру. — А я ему что скажу, если ничего не видел и не слышал. Слесарь попросил подвал открыть.

Он глянул на Волкова.

— Я открыл. Он воду перекрыл, я посидел, покараулил. Потом он пришел, — последовал еще один взгляд в сторону Кости. — Воду пустил. Я дверь запер и ушел.

— Все так и рассказывали? — уточнила Даша.

— А как еще?

— Без подробностей?

— Каких еще подробностей? — Рюмин выше поднял метлу, загораживаясь ею, как щитом.

— Ну… К примеру, как нос зачесался, как в туалет захотелось, покурить еще, — принялась она перечислять.

— Не курю, — он неожиданно заулыбался и головой качнул. — Вот дотошная вы, а. В туалет и правда приспичило. Сгонял домой. Но не было меня минут пять.

— Пять? — она недоверчиво выгнула брови.

— Ну, может, пятнадцать. — Он снова уткнул метлу в землю, пристроил ладони на древке, уложил на них подбородок. — Хотя нет, десять минут, не больше.

— Дверь запирали, когда уходили?

Даша замерла. От его ответа зависело многое.

— Запер, конечно, — последовал его ответ.

Она разочарованно выдохнула. Тупик. Но тут неожиданно подал голос Волков, молча простаивавший до этого чуть в стороне.

— А ключи с собой забирал или в замке оставил, Рюмин? — спросил он, пряча ладони в задних карманах узких джинсов.

— Как же я их заберу, если ты мог вернуться? — возмутился дворник, и снова губы его зашевелились в беззвучном ругательстве. — Ты вернулся. Ключей нет. Ты ко мне, а я в туалете. Нормально, нет? Мне что, без штанов к тебе выскакивать?

— Все ясно, — проворчал Волков и глянул на Дашу. — А вам все ясно?

— Приблизительно. — Она на всякий случай сделала пару шагов назад, занимая выгодную позицию на тот случай, если придется Волкова задерживать. — Неясно, как вы могли не заметить убитую девушку?

— Я включил подачу воды и ушел. — хмуро глянул на нее Волков.

— А утром обнаружили тело. Странно!

— А ничего странного, — вступился за сантехника дворник Рюмин. — Днем из оконцев свет. Они хоть и крохотные, но свет пропускают. В подвале можно даже электричество не включать. Все видно. Там вообще хотели спортзал делать. Да не разрешили из-за коммуникаций.

— То есть вечером тела не было видно при электричестве, а утром при дневном свете — все как на ладони? Так я понимаю?

— Нет, не так. — Волков задрал взгляд к небу, словно искал оттуда подсказки. — Когда я первый раз спустился в подвал, лампочка зажглась. А во второй пришлось светить себе фонарем.

— То есть, пока вас не было и Рюмина не было тоже, кто-то убил девушку, спрятал ее тело в подвале, разбил лампочку…

— Не разбил, выкрутил, — поправил ее Волков.

— Лампочка отсутствовала?

— О господи! — воскликнули мужчины одновременно.

И Рюмин, отворачиваясь, ворчливо заметил:

— Надо же быть такой дотошной!

Это прозвучало как «тупой». Но Даша не обиделась. От ее щепетильности часто выли коллеги, но потом говорили спасибо.

— Истина в мелочах, — пробормотала она и снова глянула на Волкова. — Так что с лампочкой? Ее выкрутили?

— Если вы имеете в виду, была ли она на месте или нет, то да — была. Также моталась на шнуре. Но не горела. А девушку я и утром еле заметил. — Он подумал и добавил: — Если что…

Итак, что она имеет? А она имеет практически точное время убийства. Асю Кириллову убили в тот промежуток времени, когда Рюмин отлучался. Пять минут, десять — не важно. Важно то, что подвальное помещение было доступно убийце. Он мог воспользоваться этим, если…

Если только знал о нем. Видел все перемещения Волкова и Рюмина. Наблюдал. Или случайно так вышло. Спонтанно. Времени на раздумье не оставалось. Либо убитую в кустах оставлять, либо прятать там, где подвернулось.

Но убийца совершенно точно знаком с местностью, домом, знал в лицо дворника. И…

— Это точно не был кто-то посторонний, — считал ее мысли Волков. — Рюмин, а ты никого не видел, пока сидел? Уходил, приходил? Никто не крутился рядом?