Теория военного искусства (сборник)

Потом они галопом с криками и стрельбой скачут к месту скопления лошадей. Все лошади помчатся оттуда, невзирая на привязи и упряжь и сбрасывая по дороге своих всадников. Как бы ни было велико их число, перепуганные, они могут преодолеть несколько лье. Вам остается лишь гнать их к заранее подготовленной территории, огороженной либо изгородями, либо вырытыми рвами, где их можно бесшумно остановить и легко захватить. Эта хитрая проделка причинит противнику немалый урон. Я видел, как это делается; но все забывается, и никто об этом сейчас не помнит.

В день битвы при Денене, когда все было закончено, кавалерия спешилась. Маршал де Виллар, проходя вдоль строя, как всегда, веселый, обратился к солдатам полка, стоящего справа от него: «Ну, ребята, мы их взяли!» Некоторые закричали в ответ: «Да здравствует король!» – и подбросили шляпы в воздух. Остальные последовали их примеру, подкрепив крики стрельбой, к всеобщему веселью присоединилась и кавалерия. Это так напугало лошадей, что они сорвались и убежали. Если бы тогда перед ними оказались четыре партизана, они могли бы увести их к врагу. Этот случай имел печальные последствия; много людей было ранено, большое количество оружия потеряно.

XXIV. Различные ситуации

Не все в природе создано так, словно это было спланировано. Даже очень немного. Почти любая местность имеет свои характерные черты, и умелый полководец извлекает из этого выгоду. Я говорю об ущельях, труднопроходимых дорогах, цепях озер и бесконечном множестве других характерных примет местности, все из которых прекрасно помогают в уловках, когда Бог милосердно дает человеку здравый смысл. Иногда эти особенности местности, способные изменить ситуацию, не привлекают вашего внимания до тех пор, пока не становится слишком поздно и вы сами не видите, что попали в нелепое положение.

Умение атаковать – в природе французов. Когда полководец не хочет зависеть от строгой дисциплины в своих войсках, а генеральное сражение требует строгого порядка, он должен лишь создавать условия, при которых выгодно действовать отдельными бригадами. И разумеется, такие условия всегда найдутся. Мужество и пыл, свойственные французам, никто никогда не отрицал. Со времен Юлия Цезаря (Юлий Цезарь воевал с галлами – предками французов. – Ред.) (он сам утверждает это в своих «Комментариях») я не знаю ни одного примера, когда бы они не воспользовались любым удобным случаем. Их первый удар ужасен. Необходимо только знать, как продлить такое состояние умелым расположением войск, а это дело полководца.

Ничто так не облегчает эту задачу, как редуты. Вы всегда можете послать на них свежие силы для отражения атаки противника – ничто не повергает неприятеля в большее смятение и испуг. Ведь во время наступления он всегда боится ударов во фланги. Ваши же войска, чувствуя, что их тылы прикрыты редутом, на который противник вряд ли осмелится пойти, атакуют с большим воодушевлением. Именно в этом случае вы можете получить огромную выгоду от хваленой мощи и стремительности французов, внушающей страх у всех народов во все времена (это не совсем так. С французами успешно воевал Фридрих II, а после длинной череды победных войн Наполеона французов «остудили» в 1812—1814 гг. (по большому счету – навсегда) русские. – Ред.). Но поместить их за укрепления значит лишить боевого настроя; тогда они становятся лишь обычными людьми.

Каков был бы результат в Мальплаке (1709), если бы маршал де Виллар с большей частью своей армии атаковал половину армии союзников, которые любезно расположились так, что были разделены лесами и не имели связи друг с другом? Фланги и тыл французской армии были бы в безопасности. (При Мальплаке Виллар, имея 90 тыс., отразил все атаки союзников, потерявших 25—30 тыс., тогда как французы лишились 14 тыс. – Ред.)

Для того чтобы намеренно неправильно расположить войска, требуется больше искусства, чем думается, но нужно быстро суметь сменить их на правильные. Ничто не может привести неприятеля в большее смятение: он рассчитывал на определенную ситуацию, соответствующим образом расположил войска, а в момент начала атаки все изменилось! Повторяю: ничто не приведет его в большее смятение и не заставит совершить большее количество серьезных ошибок. Если он вовремя не сменит свои диспозиции, он будет разбит, а если он начнет менять их на глазах у противника, он будет разбит тем более. Человеческий дух этого не выдержит.

XXV. Оборонительные линии и укрепления