Теория военного искусства (сборник)

В 1797 году генералы Провера и Гогенцоллерн, подойдя к Мантуе (где засел генерал Вурмзер) с целью снять осаду, были остановлены контрвалационными линиями. Этого незначительного препятствия оказалось достаточно, чтобы Наполеон успел прибыть из Риволи и разрушить все их планы. Именно из-за пренебрежения укреплениями французы были вынуждены снять осаду в предыдущей кампании.

XLIV. Защита от неожиданности

Если обстоятельства не позволяют оставить достаточный гарнизон для обороны укрепленного города, в котором размещены госпитали и магазины, нужно использовать все возможные средства, чтобы, по крайней мере, оградить цитадель[102]от внезапного нападения.

Несколько батальонов, рассеянных по городу, не внушают страха, но, замкнутые в узком пространстве цитадели, они производят устрашающее впечатление. По этой причине, мне кажется, подобная предосторожность всегда необходима не только в крепостях, но везде, где размещены госпитали или склады. Тем, где нет цитадели, должен быть определен какой-нибудь квартал города как наиболее благоприятный для обороны и укреплен так, чтобы он мог оказать самое сильное сопротивление натиску врага.

XLV. Оборона крепости

Укрепленная цитадель может лишь на некоторое время защитить гарнизон и остановить противника. Когда это время истечет и оборонительные сооружения будут уничтожены, гарнизон будет вынужден сложить оружие. Все цивилизованные нации договорились по этому вопросу, и никаких споров не возникало, за исключением разногласия по поводу более или менее интенсивной обороны, которую должен предпринять комендант перед капитуляцией. Однако существуют полководцы, в том числе и маршал Виллар, которые полагают, что комендант никогда не должен сдаваться, а в крайнем случае он должен взорвать все, что возможно, и под покровом ночи прорваться сквозь осаждающую армию. Там, где он не может взорвать укрепления, он всегда может отступить со своим гарнизоном и спасти людей.

Офицеры, которые приняли эту линию поведения, зачастую спасали три четверти своего гарнизона.

В 1705 году французы, которых осаждал в Хагенау[103]Тюнген, оказались неспособными выдерживать осаду. Пери, комендант, уже прославившийся ожесточенной обороной, получив предложение капитулировать на условиях сдачи в плен, принял решение прорваться сквозь осаждающие войска вместе со всем гарнизоном.

Он вел долгие переговоры с противником, вводя его в заблуждение и выведывая настроение его офицеров. Желая более эффективно скрыть свои намерения, он созвал военный совет и заявил о своей решимости умереть или прорваться. Воодушевив людей личным примером, он вооружил весь гарнизон и, оставив для прикрытия только нескольких снайперов, отдал приказ выступать. Под покровом ночи он со всем гарнизоном вышел из Хагенау. Отчаянная операция увенчалась успехом, и Пери без потерь добрался до Саверна.

Двумя яркими примерами из более поздних времен служит оборона Массена[104] в Генуе и Палафокса[105] в Сарагосе[106] в декабре 1808 – феврале 1809 года.

Первый, находясь в тяжелейшем положении в части продовольствия, сохранил оружие и продолжал сражаться, нанося существенный ущерб противнику, отклоняя все предложения о капитуляции. И лишь под угрозой гибели от голода он потребовал для себя и своих войск почетных условий капитуляции, которые были приняты из уважения к его мужеству.

Второй сдался только после того, как похоронил почти весь свой гарнизон (в ходе осады и штурма погибло 50 тыс. испанцев) под развалинами города, который он защищал дом за домом, пока угроза голодной смерти уцелевших не оставила ему альтернативы капитуляции. Это осада, равно почетная как для французов, как и для испанцев, одна из самых знаменитых в истории войн. (Она не сравнима с 20-месячной осадой Смоленска в 1609—1611 гг. К концу осады из 80 тыс. населения города в живых осталась только десятая часть, а из гарнизона в 5,4 тыс. – 200 человек. В ночь на 3 (13) июня 1611 г. польская армия в ходе пятого штурма ворвалась в город. Последние защитники (кроме нескольких раненых, попавших в плен) взорвали себя, а также ок. 3 тыс. жителей города, в городском соборе. Потрясенный польский король Сигизмунд не пошел к Москве на помощь засевшему в Кремле польскому отряду, а пленных отпустил. Все это спасло тогда Россию – некоторые уцелевшие защитники дошли и до Нижнего Новгорода, где их рассказ привел к известным последствиям – 2-е ополчение (Минина и Пожарского) двинулось на Москву и освободило ее от оккупантов и изменников. – Ред.) В ходе ее Палафокс проявил невиданное мужество и стойкость.