Теория заговора для хипстеров

А как же утверждение, что мужики все поголовно похотливые самцы и их хлебом не корми, дай только женщину в койку затащить? Конечно, это так. Но мы-то говорим не о разовом сексе – а о браке. А без детей нет полноценного брака.

Вот городские женщины и разводят руками: почему это мужики женятся все больше на деревенских простушках? Даже целую теорию выдумали: мол, не те нынче мужики пошли, покорить городскую женщину с ее требованиями им сложно – вот и выбирают деревенскую простушку, которую пальчиком поманишь, она и растает.

Ан нет. Деревенская простушка живет в другой биологической среде – она просто готова к размножению. А горожанка в каком-то там поколении – уже нет. Конечно, природа берет свое, инстинкт размножения есть в каждой женщине. Но сейчас он достаточно быстро гаснет.

Идеальный возраст для рождения первого ребенка – от 20 до 23 лет. Организм уже полностью сформировался – и еще молодой и здоровый. Чем женщина старше, тем больше возрастает вероятность родить ребенка с синдромом Дауна, особенно это касается позднего первенца. Если у женщины были дети до этого, то вероятность несколько ниже.

В 20—23 многие как раз задумываются о том, стать ли матерью или выбрать карьеру. Именно на этот возраст и приходится большой процент браков. Мы пытаемся объяснить это тем, что, мол, молодые еще, глупые, вот и женятся поскорее. Но лет 100 назад женщина в 23 года уже считалась совсем не молодой, а чуть ли не старой девой. А шекспировской Джульетте вообще 14 лет было. Тогда создавали семьи в таком возрасте. А сейчас?

Конечно, можно поспорить: вот поженились в двадцать, а в двадцать три уже развелись. Мол, нет у них ни культуры, ни ответственности. Но на самом деле разводятся потому, что не заводят детей. По сути, брак ушел в пустоту. Парень готовился стать отцом, а ничего не получилось. Вот он и бросает одну женщину, чтобы перебежать к другой, более перспективной – но и там облом.

В результате к 30—35 годам большинство мужиков уже врубаются, что детей не будет. И их отцовские инстинкты утихают. А у женщин – наоборот, появляются мысли, что срочно нужен ребенок, но эти мысли имеют социально-психологическую природу, а не биологическую.

В результате женщина может и завести ребенка, но уже не от того отца, которому ребенок нужен с биологической точки зрения, а от того, кто, как и она, скорее под давлением социума. И такой мужчина никаких особых чувств не испытывает к женщине, и сбегает от нее не через три года, а уже через год. Женщина остается с чужим ребенком. И хочет найти мужа. А на биологическом уровне самец не хочет воспитывать чужих детей.

Например, лев, когда сходится с новой львицей, просто убивает ее детенышей от предыдущего самца. Людей же от убийств удерживают только социальные факторы.

Случаев, когда отчим смог нормально воспитать приемного ребенка, крайне мало. В большинстве случаев речь идет об очень высокосоциализированных людях.

В то же время иногда именно усыновление детей спасает семью. Особенно четко это уловили на Западе. Думаете, почему там предпочитают усыновлять не здоровых детей, а инвалидов? Ведь это огромные расходы и сложности. Но люди идут на это ради того, чтобы сохранить семью.

В здоровом приемном ребенке мужчина видит соперника. Ребенок-инвалид как соперник не воспринимается. Ему нужно постоянное внимание и постоянный уход – так период ухода за младенцем, который составляет два-три года, в данном случае растягивается на десятки лет. И получается, что семья сохранена. В США семьи, усыновляющие инвалидов, – самые крепкие.

Но ошибочно полагать, что они усыновляют инвалидов потому, что они крепкие. Совсем наоборот – они усыновляют инвалидов для того, чтобы стать крепкими. Тут биология работает превосходно. А еще помогает социальный фактор – общество к таким людям хорошо относится, есть различные льготы.

А как же раньше в России, ведь все эти знатные дамы – графини, княгини – они же были горожанками? А рожали много. А вот и нет – они были по сути деревенскими жительницами: у них были родовые усадьбы, где они и жили большую часть времени. И там не было такой концентрации людей, как в городе. Соответственно не было атрофировано желание женщины стать матерью.

Схожие процессы мы наблюдаем сейчас на Востоке и в Африке. Деревня наступает на город, в города съезжаются деревенские семьи с кучей детей – но через два-три поколения детей у потомков таких переселенцев становится меньше. И дело тут не в культуре, морали или наличии и отсутствии презервативов. Сама природа регулирует количество людей и соответственно количество браков. Природе брак нужен только для продолжения рода.

Что делать женщинам, которые хотят найти мужа? Искренне хотеть ребенка. Действительно искренне, где-то в душе, на уровне первобытных инстинктов. А муж сам прибежит.