«Теория заговора». Историко-философский очерк

Итак, ядром заговора является отныне не межэтническое противостояние, но конфликт внутри самого этноса, являющегося в классической натуралистической конспирологической интерпретации субъектом собственно заговора. Примеры подобного противостояния следующие. Это некоторые из высказываний К. Маркса, в частности, приведённые в его статье «К еврейскому вопросу», из которых, по мысли автора, следует, что основатель научного коммунизма являлся представителем хасидско-традиционалистического направления, которому свойственны эсхатологические настроения. Антикапитализм и антибуржуазная интенция учения Маркса теперь объясняются не с классовых, как это было раньше, позиций, но как следствие определённой религиозно-культурной интерпретации. Заметим, что подобный подход трудно назвать новаторским или оригинальным. Практически об этом же писал почти сто лет тому назад С. Н. Булгаков в хрестоматийной работе «Карл Маркс как религиозный тип». Хасиды волюнтаристски сближаются с православием, сферой синтеза объявляется уже названный выше эсхатологизм, свойственный и течению внутри иудаизма, и православию. Следующим шагом становится анализ революции 1917 года в России. Если классическая расовая конспирологическая схема делала упор на «переизбыток» евреев в структурах советской власти как на весомое доказательство «еврейского заговора», то Дугин, признавая участие большого количества евреев в новой постреволюционной социальной реальности, интерпретирует этот факт несколько иначе. Согласно его посылу, этническое маркирование не должно восприниматься в качестве единственно верного подхода. Как уже отмечалось выше, синтез еврейского и русского начал приводит к окончательному размежеванию: западническое еврейство связывает свою судьбу с европейской социокультурной моделью, восточно-хасидское — с будущностью евразийского пространства. Но преодолеть изначальный расовый исток своих теоретических построений «новый евразиец» не в состоянии, несмотря на публичный отказ от расового детерминизма. Достаточно отчётливо этот феномен фиксирует российский исследователь: «“Иудейский фактор” продолжает тревожить его воображение, и, забыв о разделении евреев на два оппозиционных лагеря, он отождествляет лидера атлантистов, США, с древним Израилем, а американское общество с еврейским, и евреи снова целиком оказываются антиподом Евразии. Иными словами, Дугин находится в плену того “архетипа”, который сам же когда-то и создал»^{747}.

Среди множества современных российских конспирологических концепций наиболее социально ориентированной является схема, предложенная Д. Е. Галковским. Достаточно известный философ -автор культового «Бесконечного тупика», он в последние годы уделяет пристальное внимание «теории заговора». В его газетно-журнальных и сетевых публикациях, можно сказать, на глазах читателей, рождается достаточно сложная, разветвлённая конспирологическая вселенная. Исходным посылом выступает тезис о России как криптоколонии Англии. В отличие от классических колоний империалистического «образца», криптоколония имеет принципиально иной характер. Во-первых, население криптоколонии не подозревает о своем колониальном статусе, считая свое государство независимым и свободным. Данное обстоятельство служит мощным препятствием для антиколониального освобождения или хотя бы осознания положения вещей. Во-вторых, управление криптоколонией осуществляется не прямым административным путём, но посредством лабораторно созданной «туземной элиты». Даже элита обладает лишь относительным пониманием природы своего происхождения и предназначения. Поэтому нередкими являются ситуации выхода элиты криптоколонии из-под контроля, включая даже прямой конфликт с метрополией. Следовательно, с некоторой периодичностью жизненной необходимостью становится «перепрограммирование» и «перезагрузка» колониальной элиты. Этими процессами и объясняются ключевые события российской истории последних столетий.