Теория заговора. Самые известные мировые мифы и мистификации

В первые дни войны органы НКВД расстреляли в тюрьмах УССР и БССР всех заключенных, арестованных в Западной Украине и Западной Беларуси из-за их «неблагонадежности». Это и офицеры запаса, служившие в польской армии, и работники правоохранительных органов, и предприниматели, и священники. Но больше всего среди них было представителей интеллигенции, в том числе там были историки и писатели. Всего убито — несколько десятков тысяч, среди них и сын писателя Франко Петр Франко, ученый с мировым именем. Сейчас это стало общеизвестно, об этом пишет ваша газета, но тогда это было огромной тайной. Слухи об этой трагедии дошли до эвакуированной в Москву украинской интеллигенции только в 1942 году. Мой отец, тогда тоже живший в Москве, рассказывал мне в 80-е, что эту тему на своих встречах дома обсуждали тайком представители украинской и белорусской интеллигенции, некоторые сильно возмущались, предлагали что-то предпринять, кому-то писать. Все это быстро стало известно Органам, и последовали аресты, а входивший в этот кружок общения белорусский поэт Янка Купала погиб, выпав в пролет гостиницы «Москва». Связаны эти события между собой или нет — отец не знал, но обсуждение этой темы среди нашей эвакуированной интеллигенции мигом прекратилось.

Совпадение — или нет? Трагедия 23 июня 1941 года (о которой стало широко известно только после рассекречивания документов в 1991 году) — тщательно скрывалась в СССР. Малоизвестна и сегодня. Подробности недавно рассказал российский публицист Леонид Млечин в свой передаче «Особая папка» на канале ТВЦ: органами НКВД 23 июня 1941 года были расстреляны 120 тысяч жителей Западной Беларуси и Западной Украины — неугодных «классовых элементов», находившихся в момент начала войны в тюрьмах НКВД. Причем, это в основной массе — не что-то «политическое» (ибо судьбу таковых уже решили), а просто «неугодные идеологические элементы» в лице арестованных при оккупации Западной Беларуси униатских православных священников, рядовых депутатов парламента и органов самоуправления, учителей, писателей и художников, местных буржуа, всяких владельцев собственности, дворян и прочих, кто самим своим существованием «не вписывался» в устанавливаемый тут режим. То есть, являлся носителем «чуждой западной идеологии», и таким носителем была в первую очередь национальная интеллигенция. До агрессии Гитлера НКВД так и не решил, что с ними делать, а с началом войны пришел приказ из Москвы всех расстрелять.

В советский период эти 120 тысяч мгновенно исчезнувших жителей Западной Беларуси и Западной Украины считались «жертвами немецкой оккупации» и «пропавшими без вести». Хотя они пропали в самые первые дни войны — до немецкой оккупации.

«Куда они могли исчезнуть?» — задает вопрос белорусский историк И. Н. Кузнецов в книге «Неразгаданные тайны» (Минск, «Красикопринт», 2000). Он изучал этот вопрос на примере Вилейки, которая в те годы была областным центром. Одной из главных «достопримечательностей» города являлась внутренняя тюрьма НКВД с нормативной емкостью 210 заключенных (для размещения «врагов народа» из Западной Беларуси на территории области было создано 7 тюрем). Однако, согласно акту проверки от 14 мая 1940 года в вилейской тюрьме содержалось 910 (!) заключенных, из которых за НКВД числилось 854.