Теория зла

– Он думал, что оказывает благодеяние, но воспринимал реальность в искаженном виде, и это усугублялось с годами. – Бериш побоялся сказать, что, возможно, в психике Стефа произошли какие-то нарушения, но смысл был такой. – Думаю, в конце он сам явился жертвой превосходящей силы. В самом деле, когда он понял, что система, созданная им, дает сбои, он ведь не явился к нам и не рассказал правду. Тем временем такие, как Валин и Винченти, могли беспрепятственно убивать. Единственным конкретным действием, которое Стеф предпринял, чтобы остановить эту эскалацию смерти, было свести нас с тобою, направив тебя ко мне.

Мила вздохнула, соглашаясь с ним:

– Стеф хотел, чтобы мы распутали дело, поскольку он и сам не знал, что в действительности происходит.

– Чтобы убедиться, пошел за нами в гнездо Кайруса. Когда мы его обнаружили, устроил пожар, чтобы замести следы.

Агент Васкес сначала устремила на Бериша вопросительный взгляд, затем все-таки спросила прямо:

– Чего не предусмотрел Стеф много лет назад?

– Толика зла проникла в его филантропический план. Опять-таки Теория зла. – Бериш сделал паузу. – Два проповедника: один творит добро, другой – зло. И злодейка в этой истории – Сильвия. – Беришу все еще нелегко было произносить ее имя. – Стеф выбирает ее ключевой свидетельницей, чтобы доказать существование Кайруса и запутать следствие. Но Сильвия – не та, кем кажется. Она не только воспитала пиромана из приемного сына, но и воспользовалась людьми, которым Стеф помог исчезнуть. Она была его тенью, действовала за его спиной, без его ведома. Вступала в контакт с теми, кому капитан, как ему казалось, помогал. Ей удалось приобщить их к культу, потому что – и в этом главная ошибка Стефа – недостаточно предоставить новый шанс тем, кто не сумел распорядиться жизнью. Люди, влачившие жалкое существование: можно было предвидеть, что они не справятся и с новой ситуацией, продолжая копить обиду, подогревать в себе ненависть. В конечном итоге перемены для них оказались всего лишь болезненным крушением иллюзий.

– И Сильвии удалось предложить себя в качестве проводника: получалось, что Стеф как будто вербует людей для нее, – заключила Мила. – Эта женщина и капитан были связаны с самого начала. Но как они познакомились?

Бериш перевел дух:

– В триста семнадцатом номере отеля «Амбрус».

Мила недоверчиво подняла брови.

– Во время нашего первого визита портье говорил нам о кровавой драме, разыгравшейся там тридцать лет назад. Мы не обратили внимания, ведь это произошло за десять лет до того, как начали исчезать «неспящие». И мы ошиблись.

– Что же произошло в триста семнадцатом номере за десять лет до Кайруса? – спросила Мила после некоторого колебания.

– Убийство. – Бериш старался не показать, как близко к сердцу он принимает эту историю. – Отель тогда только-только открылся. И вот ночью женщину зарезали ножом. Но всеобщее внимание привлекло и вызвало некоторый ажиотаж то, что при убийстве присутствовала ее дочка: девочка спаслась от ярости убийцы, спрятавшись под кроватью.

– Сильвия. – Это имя невольно сорвалось у нее с языка.

Бериш кивнул, подтверждая ее догадку:

– Поскольку девочка могла опознать преступника, ее тут же включили в программу защиты свидетелей. Стеф лично занялся ею.

Эти откровения поразили Милу.

– Убийцу так и не нашли?

– Нет, не нашли, – покачал головой Бериш. – Но это еще не все: одна деталь выбивается из общей картины… Кто-то услышал крики женщины, но, когда подоспела помощь, дверь оказалась заперта изнутри.

– Может быть, дочка… – Мила не закончила фразу.

– Кто знает. Может быть, девочка закрыла дверь, когда убийца сбежал, боясь, что он вернется и расправится с ней, – страх заставляет делать странные вещи. Так или иначе, полиция не сочла ее виновной: орудие убийства так и не было найдено, и судмедэксперт установил, что, имея в виду глубину обнаруженных на теле ран, маловероятно, чтобы десятилетняя девочка обладала достаточной силой, чтобы их нанести.

Казалось, это все, но по выражению лица Бериша Мила догадалась, что он просто боится продолжать.

– Есть что-то еще, правда?

– Да. – Помрачнев, агент по специальным поручениям протянул ей желтую папку.

Мила долго вглядывалась в нее.

– Не волнуйся так, – успокоил ее Бериш.

Наконец она открыла папку. Там лежала только одна фотография.

– Ее сделали на месте убийства, – объяснил Бериш.

Мила узнала 317-й номер – темно-красные обои, палас того же цвета, но украшенный к тому же гигантскими синими цветами. Постель точно такая, как она помнила. На стене висит распятие, на одной из тумбочек видна Библия. Не ощущается тусклой, изношенной ауры прошлого, к моменту, когда был сделан снимок, очень немногие клиенты ходили по этому паласу и спали под этими простынями. Все казалось еще новым, не траченным прошедшими годами. На пороге выстроился персонал отеля: чернокожий посыльный, на котором была ливрея в белую и бордовую полоску, и пара горничных в наколках и белоснежных передничках. Фотография изображала вполне приличное заведение: отель «Амбрус» еще не превратился в место для случайных или секретных встреч.