Читаем Теософические архивы (сборник) полностью

Женщина протянула мне плод, и я ел, – произнес первый мужчина, первый вор и трус, тем самым сваливая и свою долю вины на своего беспомощного товарища. По словам Попа, это могло быть «хуже лжи», и все же, по правде говоря, это не было ложью. Ложь не родилась вместе с первыми мужчиной или женщиной. Ложь – это продукт поздней цивилизации, законное дитя ЭГОИЗМА – готовое пожертвовать ради себя всем человечеством – а ЛИЦЕМЕРИЕ часто рождается от страха. Первоначальный грех, в котором, согласно ортодоксальному учению Воскресной школы, потонул и из-за которого был проклят весь мир, был непростительным до 1 года нашей эры – и это не величайший грех. Потомки Адама, усовершенствуя проступок своего предка, изобрели ложь и добавили к ней извинение и уклонение от прямого ответа. «Это кот», – выражение, которое возникло, возможно, у допотопных людей, и говорилось всякий раз, когда действительно совершался грех и требовался козел отпущения. Но тем, кто жил после потопа, потребовалось сваливать вину на «кота», даже когда никто вовсе ничего не совершал; и это было порождением изобретательных умов клеветников, которые всегда лгали без колебания, и особенно возмутительно – тогда, когда ощущали потребность выказать недовольство собратом или соседом. Плоды искупления, Дети спасения, мы лжем и грешим более охотно. Не «позор нам», а:

Приветствовать политику, которая первая началаСмягчать чувства, дабы скрывать свои мысли,

– и это мировой девиз. Разве Мир – это не одна гигантская ложь? Разве есть еще что-то под солнцем, что предлагает такое богатое разнообразие и почти неисчислимое количество степеней и форм, как это делает ложь? Ложь – политика нашего века, от общественной лжи, как обязательно навязываемой нам культуры и хорошего воспитания, до индивидуальной лжи, т. е. высказывания доброкачественной, прямой, неприкрытой лжи в форме фальшивого свидетельства или, как говорит русская пословица: «валить с больной головы на здоровую». О ложь, имя тебе легион! Теперь выдумки и ложь являют собой запутаннейшее уродство в душе нашей нравственности и повседневных жизней, произрастающее на них подобно поганкам на лесных болотах и в таком же обилии. И в другом подобны грибам: произрастая предпочтительно в тенистых укромных уголках, они производят плесень и грязь нравственной и физической жизни. О, до чего же верно сказано: «Не обманешь – не продашь»!

Как говорилось выше, существуют выдумки и ложь, сознательная и бессознательная, есть мистификации и надувательства, обманы и клевета – последняя часто является следствием нравственной и физической ущербности; есть незначительное искажение правды или увертка и намеренное двуличие. Однако также существует показная ложь, рассчитанная на дешевый эффект: к примеру, насмешка в газете и невинное введение в заблуждение, рассчитанное на простое невежество. Последнее принадлежит большинству газетных статей, касающихся Теософического общества и его официального козла отпущения – Е.П. Блаватской.

В последнее время часто стало случаться, что подобные выпады можно обнаружить в серьезных статьях о научных вопросах, где упоминается «эзотерический буддизм» и для чего-то, как правило – невпопад, говорится о «мадам Блаватской». Последнее обстоятельство весьма и весьма многозначительно и – в любом случае – чрезвычайно лестно!

Обнаружить, что мое скромное имя сопоставимо с именами сэра Монье Монье-Уильямса, кавалера ордена Индийской империи, и профессора Бастиана[816] – это действительно огромная честь. Например, когда этот знаменитый оксфордский лектор решил сделать несколько сильных и самоуверенных ударов по действительности и правде – бесспорно, к удовольствию своей набожной аудитории, – заявив, что буддизм никогда не был тайным или эзотерическим учением, доступным лишь для круга посвященных, – то что же случилось? Тотчас же «эзотерический буддизм» получает, выражаясь метафорически, сильнейший удар; Теософическое общество – тоже – один или пару ударов; и наконец, широко распахиваются ворота журналистского птичьего двора и оттуда вырываются неистовые выпады против «Блаватской и K°», а затем оттуда вылетает стая раздраженных гусей, злобно шипя и клюя теософов за пятки. «Наши Предки – они спасли Рим!» – каркают они, – «давайте же спасем Британскую империю от этих притязателей на знание буддизма!» И снова: довольный «корреспондент» получает доступ в рабочий кабинет профессора Бастиана. Немецкий этнограф, «одетый, как средневековый алхимик» и «улыбающийся на вопросы по поводу трансов знаменитых факиров», сообщает интервьюирующему, что подобные трансы никогда не длятся больше, чем «от пяти до шести часов». Мы думаем, что одежда как у алхимика, помогая вызвать удачную ассоциацию мыслей – presto[817] приводит американскую «Sabbath-breaking paper»[818] и к суровому упреку в наш адрес. На следующий день мы читаем:

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже