Теперь или никогда

У эрна Рэймси, после бурного обмена мнениями с генералом Каном слегка взъерошенного и отчасти заплеванного, но радостно-возбужденного, были все резоны считать себя в выигрыше. Разумеется, на восемь эскадронов кирасир он всерьез не рассчитывал. Носатый Филин был абсолютно прав, многого с мятежников… – то есть, извините, с Княжества Файрист! – не возьмешь при всем желании. Самое большее, чего ожидал Рэймси, – это пару сотен обленившихся резервистов верхом на разномастных клячах. Однако получил улан! Право, Илдред Кан расщедрился настолько, что даже обильное брызганье слюной злющему диллайн можно простить. Ролфи и простил, незаметно утираясь платочком и наслаждаясь триумфом все то время, пока Аластар Эск произносил пред соратниками речь, кою без натяжки можно было назвать коронационной.

Соратники внимали, ролфи тоже, а лорд Эвейн кивал в такт и мысленно сочинял приказ по своему корпусу: высадиться и скорым маршем – вперед, занимать плацдарм, дабы перекрыть обе Амалерские дороги, старую и новую. Целесообразно будет разместить дивизию эрн-Нейрина в долине реки Ирати, естественной границы между Эскизаром… то есть Файристом и Республикой Идбер. Вторая же часть корпуса, а также штаб самого Рэймси расположатся юго-восточнее, у приграничного города Аррос. Там, кстати, найдется и пристойная квартира для командующего, где свое законное место займет его молодая супруга. Ролфийскому генералу и в голову не могла прийти мысль оставить будущую леди Рэймси в доме ее папаши. Жена офицера следует за мужем, если таково его желание. Присутствие в ставке Рэймси леди Мирари никого не удивит.

Решено! Корпус отправится на марш немедля, сегодня же, а сам командир немного задержится: отгуляет свадьбу и дождется формирования тех самых эскадронов, которые еще надобно переодеть и привести к присяге.

Речь Эска закрывала заседание. У слушателей – соратников и союзников диллайнского князя – оставалось еще немало дел, не терпящих отлагательств. Отправив подчиненных заниматься высадкой войск, Рэймси перехватил исполненного той специфической диллайнской сдержанностью, которая у детей Локки свидетельствует о сильнейшем утомлении, князя Эска и поинтересовался:

– Вы готовы дать мне ответ, князь?

– Вполне, – кивнул диллайн. – Моя дочь согласна стать вашей женой. Я рад и за нее, и за вас.

«Можно подумать, у девицы был выбор», – мысленно хмыкнул лорд Эвейн.

– Прежде чем мы с вами обсудим условия и подробности, могу я переговорить с миледи?

– Почему нет? Она сейчас в саду, – Эск взмахом руки в сторону окна указал направление и добавил: – Увидимся чуть позже. Надо кое-что обговорить. Я буду в кабинете.

Сад «Гнезда Эсков» правильнее было бы назвать парком. Разбитый по моде позапрошлого царствования так называемый сад в регулярном стиле с прямыми аллеями и цветниками строгой геометрической формы, он, вопреки расхожему мнению о любви ролфи ко всему прямому и регулярному, генеральское сердце не радовал. То, что уместно в центральном публичном парке Эйнсли, начинает раздражать под окнами собственного поместья. Впрочем, диллайн, как оказалось, любят четкость и порядок едва ли не сильнее детей Морайг, да и у графского парка оказалось одно существенное преимущество – среди его симметричных аллей и четких клумб найти княжну Мирари не составило труда.

Девушка, облаченная в длинный холщовый передник поверх очередного балахона, по какому-то модному недоразумению считавшегося здесь, на материке, женским платьем, возилась среди аккуратных грядочек, пересаживая из горшочков в грунт какие-то смутно знакомые растения с кудрявыми листочками и усиками. Окруженная молодыми ростками и плошечками с разнообразными семенами, она походила на саму Глэнну в какой-то неведомой ее ипостаси. Послеполуденное солнце золотило коленопреклоненную фигурку княжны, ее слегка небрежную прическу и испачканные в земле руки. Эта мирная картина пришлась настолько по душе Рэймси, что тот постоял, тихонько любуясь, пару минут, прежде чем заговорил, спугнув юную садовницу.

– Добрый день, сударыня, – сказал ролфи и с любопытством посмотрел на семена. – Это горох?

Мирари не ожидала, что увидит эрна Рэймси раньше грядущей брачной церемонии. Поэтому удивилась, очень удивилась. И страшно захотела узнать, чего ради он явился. Занят ведь наверняка по горло.

– Добрый день, сударь, – робко улыбнулась девушка. – Нет, это – фасоль. Просто разные сорта.

В чашечках лежали бобы самых разнообразных расцветок – белые, коричневые, пятнистые. Ничего странного, что генерал мог перепутать.

– Вы пытаетесь добиться каких-то особенных свойств? Признаться, я не очень хорошо разбираюсь в растениях… Не расскажете мне, к примеру, вот об этом?

Он повертел в пальцах блестящее гладкое семя желтовато-розового цвета в коричневую крапинку. Но Мирари не стала смущать мужчину своими слишком обширными для графской дочери познаниями. Неведомо, как он воспримет ее ученость, а вдруг потом возьмет и запретит молодой жене копаться в земле? Поэтому девушка уклончиво молвила: