Теперь он твой (СИ)

Герасименко Анатолий Теперь он твой

На груди покойника лежала горка крупной соли, а сверху положили краюху бурого ноздреватого хлеба. Соль поблескивала, скупо отражая пламя свечей, несколько кристаллов закатились в складки похоронного костюма. Гроб в окружении трёх канделябров стоял посреди огромного зала, окна были задёрнуты чёрной складчатой тканью, и от каменного пола, изрисованного кругами, веяло холодом.

- Ешь давай, - прошипел Виктор. Андрей медленно протянул руку, взял хлеб, поднёс ко рту и, зажмурившись, откусил. Хрустнула ломкая корочка, хлеб оказался свежим и мягким, кажется, с какими-то добавками, так что после первого куска неожиданно захотелось ещё. "Ну, а чего, - подумал Андрей. - Почему бы и нет. Вкусно же". Виктор внимательно следил, как он жуёт. Последний кусок попался с прилипшей крупинкой соли, Андрей тут же скосил глаза на усыпанную солью грудь мертвеца и ощутил, как хлеб просится обратно. Но ничего, обошлось. Когда с хлебом было покончено, Виктор протянул Андрею две монеты, держа руки крест-накрест над гробом. Андрей принял нагретые медяки в подставленные ладони. "Как нищий", - подумалось с обидой.

- А где же остальное? - нарочито бодрым голосом спросил он. Виктор без улыбки махнул рукой и вышел из зала. Андрей поспешил за ним, гулко звеня каблуками по шахматным плиткам. Прошли сумрачным коридором, спустились в холл, дошли до узких готических дверей. Перед самым выходом Виктор указал пальцем в угол: вот, мол. Рядом с дверью и вправду притаился видавший виды "дипломат", и, когда Андрей откинул его исцарапанную крышку, изнутри приветливо глянули ряды денежных пачек. "Настоящие? - опасливо стукнуло сердце. - А если не настоящие, что сделаешь? Ладно, авось не обманет".

- Ну, бывайте здоровы, - сказал Андрей с той же преувеличенной бодростью и протянул руку. Виктор, однако, руки не подал и даже отступил на шаг, сделав ладонью жест, будто разгонял сигаретный дым. "Ну да, - спохватился Андрей, - говорил же, что прощаться не будет, обычай такой. А кстати..." Он переступил с ноги на ногу и спросил:

- Слушайте, не подбросите до города? А то сюда на вашей машине ехали, обратно я... мне... тут далеко...

Виктор смотрел ему в глаза, не мигая, точно игуана.

- Ладно, так дойду - сказал Андрей раздражённо и толкнул дверь плечом.

Снаружи было тихо и солнечно, и очень тепло после могильного холода внутри особняка. Передёрнув плечами, Андрей спустился по бесконечной мраморной лестнице и зашагал к воротам. "Тоже мне, маг-чародей, - думал он с обидой. - Обряд обрядом, а как теперь до Питера добираться? Пешком двадцать километров по трассе? Мог бы предупредить, что назад не повезёт". Чемоданчик с деньгами увесисто похлопывал по ноге, словно успокаивал. Андрей добрёл до ворот, повозился с тяжеленным засовом, толкнул кованую створку и вышел на шоссе.

- Ну что ж, - буркнул он, - ловись, попутка, большая и маленькая.

Сзади лязгнуло. Подпрыгнув от неожиданности, Андрей обернулся. Виктор стоял за воротами и обматывал засов толстенной цепью. Закончив, он щёлкнул дужкой амбарного замка, дёрнул его несколько раз, проверяя, и побрёл к дому - сгорбленная тень в чёрном костюме.

- Во напугал, чудила, - выдохнул Андрей. - И когда подобраться успел...

Попутку удалось поймать на удивление быстро, водитель оказался весёлый, разговорчивый, довёз до самого дома и, когда приехали, от денег отказался. "Брось, брось, - приговаривал он, - я ж не ради бабок, я же помочь хотел..." Андрей такому великодушию, разумеется, обрадовался и не оттого даже, что не хотелось платить, а просто страшновато было открывать при незнакомом человеке "дипломат", набитый наличностью. Кошелёк же пустовал - как и всю последнюю неделю. Озираясь и прислушиваясь, Андрей поднялся на третий этаж, отпер дверь, стараясь не греметь ключами, и только оказавшись в квартире, позволил себе, наконец, сказать:

- Йес-с!!!