Теперь он твой (СИ)

- Да знаю, - с отчаянием сказал Андрей. - Я-то решил - причуды богатых. Удача, лёгкие деньги. А теперь - волк. Кошмар.

Кузя снова причмокнул губами.

- Волк... - протянул он. - Мне кажется, этот волк олицетворяет возмездие за какие-то исключительные проступки. Покойник чего натворил-то?

- Хрен его знает. Я не спрашивал.

- А стоило, - заметил Кузя. - Его грехи теперь перешли к тебе. И возмездие тоже. Теперь это твой волк.

- Не мели ерунду, - Андрей приложил холодную бутылку к гудевшему виску. - Я отравлен. У меня сдали нервы. Дай отдышаться и успокоиться, может, пройдёт.

Кузя тронул чётки, свисавшие с зеркальца заднего вида.

- Грехи просто так не проходят, - сказал он неторопливо. - Считается, что самый короткий путь к избавлению от грехов - это раскаяние. Пожалуй... Хорошо будет тебе пожить в каком-нибудь монастыре. Думаю, церковные стены для этого волка - серьёзная преграда. Хотя фиг знает. Но раскаяться там сможешь по полной...

- Да брось, Кузя! - взмолился Андрей. - Какие грехи, какое раскаяние? Не в чем мне каяться.

"Кроме того, что случилось с Шуриком", - стукнула непрошеная мысль. Кузя тяжело вздохнул, словно подумал о том же.

- Давай-ка вот что, - сказал он, заводя машину. - Сейчас поедем ко мне. Переночуешь, выспишься, а утром на свежую голову сходишь к врачу.

- Ни какому врачу... - начал Андрей.

В этот момент раздался глухой металлический удар, и "тойота" резко клюнула носом. Плоская морда прижалась к лобовому стеклу, скаля чёрные от крови зубы - совсем не человеческие и даже не волчьи, а треугольные, острые, точно у акулы. Кузя в ужасе заорал и дал газу. Машина прыгнула вперёд, задела крылом чей-то мирно припаркованный джип и помчалась по пустой улице. Андрей вывернул шею и увидел в заднее окно волка. Чудовище стелилось по асфальту, как гончая, догоняя "тойоту" мягкими, неимоверно длинными скачками.

- Кузя, ты что?! - крикнул Андрей. - Тоже его видишь?!

В ответ Кузя выматерился сорванным голосом. Волк медленно, но неумолимо сокращал расстояние. Блестела в свете фонарей кровь на жуткой роже. Мотор рычал, но Андрею казалось, он слышит другое рычание, хриплое и булькающее. Скорчившись на сиденье, он видел, как акульи зубы рвут воздух уже над самым багажником: волк будто играл, заходил то слева, то справа, и казалось, что его оскал - это победная ухмылка. Тут Кузя вскрикнул, машина как-то нелепо вильнула, и мимо пронеслось большое гудящее тело автобуса. Автобус снёс волка с дороги, подпрыгнул, уткнулся тупым носом в кювет и исчез за поворотом. Андрей посмотрел на Кузю. Глаза у того были - как шарики от пинг-понга.

- Перекрёсток, - сказал Кузя деревянным голосом. - Я не нарочно...

- Ладно, - сказал Андрей, откинувшись на сиденье и переводя дух. - Ладно. Это не нервы. И не отрава. О Господи...

Фары выхватывали из темноты вереницу столбиков ограждения, асфальт бежал навстречу бешено мчавшейся "тойоте". Кузя, ожесточённо кусая губы, глядел сквозь лобовое стекло.

- Я ведь сплю, а? - беспомощно спросил Андрей. - Кузя, я сплю?

Кузя быстро глянул на него и снова перевёл взгляд на дорогу.

- Похоже, один и тот же сон видим, - сказал он всё тем же деревянным голосом. - Блин, во что ты меня втянул, Андрюха...

- Высади меня, старик, - слабо попросил Андрей. - И поезжай домой.

- Нет, - отрезал Кузя. - Едем к Виктору. Того богатея ведь Виктором зовут?

- Высади, - повторил Андрей. - Сам разберусь.

- Заткнись-ка, - посоветовал Кузя и свернул на развязку. Андрей привалился виском к боковому стеклу и глядел на медленно ползущие у горизонта огоньки далёких домов. "Помолиться, что ли, - подумал он безнадёжно. - Как там бабушка учила... Отче наш, иже еси на небеси..." Дальше всё забылось, всплыла в памяти только фраза "хлеб наш насущный дашь нам днесь", и заодно вспомнился хлеб, который он взял с груди покойника. Андрей застонал и закрыл глаза.

Доехали по ночному времени быстро, за полчаса. Кузя подогнал машину вплотную к кованым воротам, гуднул сигналом. Особняк глыбой чернел на фоне тёмного неба, все окна были погашены. Андрей вылез, принялся трясти засов на воротах и кричать: "Виктор! Вик-тор!" - но всё впустую. Каменную ограду в два человеческих роста венчал серпантин колючей проволоки, и Андрей сомневался, что сможет перелезть на ту сторону, даже если подоспевший волк станет хватать его за пятки. В отчаянии он принялся раскачивать ворота, надеясь, что даст слабину цепь, которой Виктор обмотал засов, но тут Кузя сходил к машине, погремел чем-то в багажнике и вернулся со здоровенными кусачками по металлу.

- Ни хрена себе клещи, - сказал Андрей и чихнул: без ботинок ноги зябли.

- От прежнего хозяина машины остались. Никак руки не доходили хлам разобрать, - Кузя взмахнул кусачками.

- А если тут сигнализация? Нас же арестуют!

- Знаешь, Андрюха, - сказал Кузя серьёзно, - для тебя это был бы не худший выход. На, держи фонарик, светить будешь.