Теперь ты ее видишь

Она вдруг поняла, что сопротивляться соблазну, сидя на коленях Ричарда, ничуть не легче, чем лежа рядом с ним. Его напружиненная плоть упиралась ей в ягодицы, и только твердая решимость преодолеть соблазн не позволяла Суини поерзать и оседлать член Ричарда. «Твердая»— это слово как нельзя точнее передавало степень ее решимости. Твердость противостоит хрупкости, а та стена, которой она отгораживалась от Ричарда, становилась все более хрупкой с каждым днем.

Ричард откинул волосы с виска девушки и прижался губами к ее нежной коже.

— Могу тебя порадовать, — шепнул он. — Кандра назначила мне встречу и завтра подпишет бумаги. Она была готова сделать это сегодня, но в документы нужно внести поправки и дополнения. Я устроил все так, чтобы дело поступило в суд уже на следующей неделе.

Суини чуть наклонила голову и уставилась на него широко раскрытыми глазами, поскольку знала о пресловутой загруженности нью-йоркских судов гражданскими исками. Да, Ричард устроил маленькое чудо.

— Как тебе это удалось?

— Деньги могут все, — беспечно отозвался он. — У меня есть деньги, и люди идут ко мне на поклон. Очень многие мне должны. — Ричард положил ладонь на затылок Суини и вновь привлек девушку к себе. Его губы скользнули пo ее виску и брови. — Через неделю, когда ты опять замерзнешь, я смогу согреть тебя изнутри.

О Господи, наконец-то ему удалось! Сердце Суини подпрыгнуло и забилось вдвое чаще.

— Ты и без того отлично меня согреваешь, — выдохнула она.

— Судя по тому, как ты трясешься и подпрыгиваешь, мне вообще ничего не придется делать — лишь завалиться на спину, посадить тебя сверху и насладиться тем, как ты меня объезжаешь.

У девушки вырвался смешок. Она сидела, туго спеленутая одеялом, но все же ухитрилась изо всех сил толкнуть Ричарда. Он улыбнулся и утихомирил ее самым простым средством — поцелуем.

Суини уютно устроилась в его объятиях, положив голову ему на плечо и думая о том, что еще никогда ей не было так хорошо. Даже несмотря на нынешние обстоятельства, она наслаждалась каждой секундой, проведенной вместе с Ричардом. Высвободив руку, Суини обвила его шею и запустила пальцы в волосы, мягкие и шелковистые, теплые у кожи и прохладные у концов. Волшебное ощущение! Судя по всему, Ричард заметил, что Суини еще не оставило воинственное настроение, и продолжал целовать ее.

Суини хотелось, чтобы он поцеловал ее еще крепче. Она ждала, что Ричард так и сделает, но он со вздохом отклонился и помрачнел. Суини поняла, что силой воли он ей не уступает.

— Если так будет продолжаться и дальше, я не смогу даже целовать тебя. — Ричард нахмурился.

— Ты хотел сказать, если будет стоять и дальше? — пошутила Суини, но голос у нее упал, и эффект пропал зря. Ричард разразился смехом, напоминавшим рычание.

— И то и другое. — Он шумно втянул воздух. — Поговори со мной. Отвлеки меня.

— О чем ты хочешь говорить? — Мысли девушки пришли в смятение. Она сомневалась, что сумеет поддержать беседу, во всяком случае, осмысленную.

— О чем угодно. Ты действительно родилась в Италии?

— Да, действительно. Точнее, во Флоренции. Моя матушка решила совершить нечто вроде паломничества, чтобы подпитать свое творческое вдохновение. Я родилась на две недели раньше положенного срока и тем самым полностью разрушила ее планы. Я плохо усваивала молочную смесь и теряла вес, поэтому матушка оставила меня в клинике и бросилась наверстывать упущенное. Моя мать — женщина целеустремленная. Уже через два дня после родов она снова отправилась в дорогу. Потом, собравшись домой, она заехала за мной в клинику, но не смогла покинуть страну из-за неполадок с моими документами — мать напрочь о них позабыла, — поэтому мне пришлось провести в больнице еще неделю, пока все не устроилось.

Суини говорила шутливо, поскольку уже давно привыкла к тому безразличию, с каким ее мать относилась к детям — не только к ней, но и к брату. Однако Ричарда это не рассмешило. Он даже не улыбнулся. Его взгляд стал суровым.

— Не хочешь ли ты сказать, — холодно уточнил он, — что мать бросила тебя в клинике, а сама отправилась в путешествие?

— Ну да. Мама — она такая. — Суини попыталась разрядить обстановку неловким смешком. Ничего не вышло.

— А где был твой отец?

— Полагаю, работал над каким-нибудь фильмом. Я даже не спрашивала.

Суини с удивлением увидела, что Ричард стиснул зубы. Казалось, сожми он их чуть крепче, и они не выдержат давления. Реакция Ричарда напугала ее. Сама она давно уже перестала задумываться над поступками родителей, не пыталась понять их и найти им оправдание.

— Послушай, — мягко проговорила Суини. — Родители не били и не истязали меня. Они не обращали на нас внимания, но в жизни бывает кое-что и похуже.

— Что значит — на нас?

— У меня один родной брат и несколько единокровных братьев и сестер от разных браков отца. Вполне возможно, их число еще увеличилось с тех пор, когда я общалась с ним в последний раз.

— Ты дружишь с братом?

— Нет. Он из тех, кто не любит плевать против ветра. Все, что ему нужно в жизни, — это затяжка, пойло и модные тряпки. Я не встречалась с ним… ого, уже три года, а то и дольше.