Теперь ты в армии. Трилогия

— А мы поменяли весь блок, сейчас тут стоит от орбитального буксира. Он подачу функционала на ионники лучше вычисляет.

— Да? — Алекс почесал затылок — В первый раз слышу.

— Не дрейфь, салага. Мы с Бергом вместе уже шестой год воюем, службу знаем.

— Так, а какой у него качаюший ход?

— Шесть градусов, поэтому за боковыми стабами следи, можно задеть что-нибудь при раскачке.

— Угол сваливания?

— На горку тридцать, вниз пятьдесят. Пробную прокатишь?

— А можно?

— Завтра с утра договорюсь, подходи после завтрака, вместе полетим, объясню, что к чему, думаю, ты моментом освоишь. О! — Фишер обернулся — А вот и командир!

К ним и в самом деле подходил Робинсон и еще один незнакомый капрал, громила с квадратным лицом.

— Ну, как дела? — спросил капрал.

— Нормально, завтра машинку облетаем, парень дело знает.

— Хорошо.

— Слышь, командир, может по пивку? Обмоем, так сказать, пополнение.

— Ты мне личный состав не спаивай.

— Да ладно, «Шрам» — прогромыхал второй капрал — дай салаге оттянуться.

— Вот черти — Берг — криво улыбнулся — но смотрите, чтобы завтра как штык у меня.

234 день Тромсе 3

Алекса слегка потряхивало, напротив него сидел Леша Иволгин и что-то бормотал по-русски. Певучий язык как-то завораживающе действовал на мозг, и так сильно одурманенный хорошей дозой алкоголя вкупе с весьма забористой марихуаной. Иволгин в отличие от других не курил, но крепкий напиток под названием «Русская водка» употребил в большом количестве. Алекс был наслышан, что русские почему-то благоговеют перед этим древним напитком, ни одни выходцы древних народов не сравнятся с ними в искусстве потребления крепких напитков. Дело, наверное, в генетической карте этого народа.

— Не, парень, ты молоток. Я бы тебя в нашу команду хоть счас взял — пьяно бормотал Иволгин. Фишер и Фокс уже лежали навзничь на узкой кушетке, как они туда вместе поместились, даже трудно было представить. Командир группы куда-то тихо слинял, приняв дежурную дозу и пару раз пыхнув жирный косячок. Парни сказали, что есть у него зачетная телка в медицинском блоке — Да, видишь, не судьба, салага. Нас через месяц перебрасывают в одно поганое местечко. Даже не знаем, выйдем оттуда целыми или там поляжем. И ведь сами, дураки, подписались на это дело. Да ладно, со Шрамом и не в таких переделках бывали. Он у нас везучий, а это много значит.

— Ты веришь в судьбу? — уже более осмысленно Алекс уставился на русского.

— Ну, не то чтобы в судьбу, но фарт по жизни, он, знаешь, важен. К везучим все тянутся и на себя эту везучесть хотят перетянуть. Ведь не всем она достается изначально.

Алекс еще раз взглянул на простоватое лицо русского бойца, а ведь он на поверку целый философ. Еще один урок жизни, не считай себя умнее другого.

— Вот ты, салага, везучий, и везучий офигительно. Вчера ты такое вытворял… Ладно, есть водилы и покруче тебя, но ты еще вдобавок везунчик. А такое сочетание в нашем деле многое значит — Иволгин вдруг уставился в одну точку и замер, похоже, и его накрыло.

Карт же развалился в разбитом кресле и пытался унять головокружение, в голову почему-то полезли воспоминания о прошедшей сумасшедшей ночи.

Маршрут они прошли чисто. Командир группы сидел за штурмана и всегда вовремя выводил подсказки на шлем Карта. Не было никакой суеты, шли чисто и спокойно. Позади, в катере сидели Фокс и Иволгин, держа на прицеле опасные участки. Иногда они перекидывались короткими фразами, которые Алекс не понимал. Видимо это был их боевой рабочий сленг. Различные подразделения рейнджеров вырабатывали для себя собственный язык управления. Это создавало огромную проблему для разведки противника. Такой сленг плохо поддавался расшифровке, ведь в нем часто использовались слова из древних земных языков, к настоящему времени основательно подзабытые. Для связки же использовали слова современные, что порождало немыслимую абракадабру. Штабисты также постоянно ругались из-за этой путаницы, но ничего поделать не могли. Земной боевой сленг показал свою эффективность, а это было главное в армии.