Теперь всё можно рассказать. Том второй. Боги и лягушки.

Впрочем, об этом я вам ещё расскажу. Пока что о мутном не будем. Этого нам ещё хватит. Сейчас поговорим о хорошем.

Благость, хорошего в жизни Дениски было достаточно.

Честно говоря, я всегда завидовал Денису Кутузову. Этот парень даже умер так, что я о подобном только мечтать могу. И лелеять в глубине души надежду, что и я когданибудь умру так же. Ну, или просто похожим образом.

Короче, мне всегда хотелось быть таким, как Денис. И я всегда расстраивался из-за того, что я не такой, как он.

Конечно, я всегда понимал, что не могу быть таким как Денис. Если бы мы внезапно поменялись телами, и я получил бы себе жизнь Дениса, – я бы просто не знал, что мне делать. Это закончилось бы печально. Я ничего не смог бы сделать, и только всё испортил бы.

Впрочем, разговор это пустой, поскольку судьба никогда не предоставляла мне шанса всё испортить.

Вернёмся поэтому к делу.

Я уже описал Дениса в тот период, когда он был самым обычным рабом. Тогда он приходил в школу в брюках, кедах и водолазке, жрал чипсы, растил живот, жил в убогой полуразрушенной квартирке с мамой и младшей сестрой, играл в компьютерные игры, много бухал и мечтал стать богатым.

Впрочем, даже тогда он был далеко не самым простым рабом. Было в нём что-то, что выделяло его из огромной массы таких же как он протоновцев.

Казалось бы, этот парень ничем не отличался от десятков таких же как он рабов. Они точно так же просиживали ночи за игрой «Доту», точно так же бухали, жили в таких же квартирах, точно так же проводили время и тоже мечтали о славе и богатстве.

Но было в Денисе нечто такое, что выделяло его из этой отнюдь не серой, но всё же массы.

Что это было?

Понятия не имею. Нечто неуловимое. Что-то такое, что всегда чувствуешь, но никогда не можешь точно передать словами. Возможно, правильно будет назвать это шармом или харизмой. Но Тоня предпочитала называть это обаянием.

«Де-е-ени-и-иска у нас о-о-очень обаятельный!» – говорила она. Часто достаточно говорила. Бывало, по несколько раз в день.

В чём заключалось это обаяние?

Не знаю. Во всяком случае оно точно не ограничивалось красотой.

Мало ли у нас в «Протоне» было красавчиков? Едва ли не треть мальчиков у нас имела довольно смазливую внешность. А именно это нашим девушкам и нравилось – смазливая внешность.

Короче, было в Кутузове нечто особенное. Что-то такое, что заставляло девушек и парней влюбляться в него. Имя этому чему-то – харизма. В переводе с греческого – дарование.

Это самое дарование с самого начала обеспечило Денису особое положение среди тониных рабов. Тем более, он был одним из первых её невольников. Он начинал раньше других, а потому ему проще было продвинуться наверх.

И он продвинулся. Но не сразу.

Сразу, как известно, ничего не делается. Великие дела всегда делаются небыстро. Как правило, им предшествует определённая предыстория. Была таковая и у Дениса.

Он начинал как домашний раб Тони Боженко. Он был первым и поначалу единственным её домашним рабом.

Фактически он был для неё горничной.

Ну, а вы же знаете, что обычно господа делают с красивыми горничными…

Да, поначалу Денис исполнял в тониной квартире функции горничной. Точнее даже не горничной, а так, универсальной прислуги. Он был для Тони прачкой, кухаркой, уборщицей, посудомойкой, экономкой и массажисткой.

Он работал почти всё время и ничего не получал взамен. Именно за это Тоня особенно его ценила.

Денис был абсолютно лоялен и безотказен. Этот человек даже в мыслях не мог взбунтоваться против неё.

Это был совершенно покорный, просто идеальный в вопросе исполнительности и верности раб. Идеальным он был потому, что был в первую очередь рабом духовным. Этот человек никогда не считал себясвободным, свободы не делал и боялся её.

Его интересовала не свобода, а комфорт. Свободу он не ценил вовсе. Отчасти потому, что никогда не знал её и никогда к ней стремился. Она была ему чужда и неинтересна. Осознанно или нет, но этот человек всегда мечтал быть рабом. В конечном итоге он стал им.

Из обычного домашнего раба Кутузов вырос до раба первой категории.

Первой категории, мать твою!

Карьерный рост у него был долгим и постепенным. Не было быстрого карьерного взлёта, как у некоторых. Кутузов рос медленно. Но вырос он выше всех. Ну, почти…

Помню, когда Денис получил первую категорию (а следовательно и доступ к тонинги финансам), – он тут же попросил у своей госпожи денег на ремонт квартиры.

Практика была нормальной.

Собственно, это было даже традицией. После того, как кто-то получал звание раба первой категории, – он тут же затевал дома ремонт. Платила за него, как правило, Тоня. Точнее, рабы Тони.

Но не суть. Традиция была такая.

Ремонт по традиции должен был быть наглым и вычурным.

Денис именно такой себе и сделал.

Однако же он в этом деле превзошёл всех других рабов первой категории. Его ремонт был просто верхом дурновкусия.

Честно говоря, такого ужаса я не видел больше нигде.

Это был полный снос башни. Снос двух башен.

У всех, кто приходил в квартиру к Денису, этот ремонт вызывал лютый бугурт. И у меня тоже.