Теперь всё можно рассказать. Том второй. Боги и лягушки.

Он родился в ублюдской семье. Мать у него была нимфоманка и совсем его развратила. Но этим, понятно, дело не ограничивалась: мать и винишком его в детстве поила, и уроки за него делала, чтоб он не напрягался, и в постель его к себе брала, и своим подругам на прокат сдавала. Она считала себя сама половиной света, и притом лучшей его половиной. Дена она воспитывала так же.

Ден рос маленьким циничным эгоистом. В школе по заброскам лазил, мучил животных, много играл во всякие жестокие стрелялки. Совсем в детстве он был тот ещё сыч, но потом как-то социализировался. Нашёл девушку-гангстершу, стал мелким бандитом, а потом не мелким.

Он любил жестокие компьютерные игры и тупые боевики, где мускулистый главный герой мочит плохих парней из нагана, а потом совокупляется с фигуристой роковой женщиной. Он любил порнуху, сам её снимал и в ней снимался, ненавидел иностранцев и с детства сидел на Дваче и ультраправых сайтах.

Короче, это был настоящий ублюдок.

Все думали, он станет масшутером или битардом, но ни тем, ни другим он не стал. Сначала он стал бандитом. Притом бандитом он стал скорее от скуки и похоти, чем по искреннему желанию. Бандитам доставались хорошие девушки. Ради девушек он и решил, что можно бы.

В школе он много бухал и жрал, жил в своё удовольствие. У него была модная стрижка и наполовину обесцвеченные перекисью волосы.

После Парижа он переменился. Банда распалась, Ден вынужден был что-то делать, чтобы выжить. Говорили, вместе с Юлькой он вступил в «Аксьон франсез», но точно про это никому не известно.

Потом, когда дело против него прекратили, он вернулся в Россию.

Когда я встретил его, то сначала не узнал. Это был не тот пухлощёкий юноша, которого я когда-то застал. Теперь это был крепкий, плотный, но отнюдь не жирный мужик лет тридцати на вид, очень сильный и страшный. Голова его была выбрита налысо. Сзади на ней красовалась татуировка: какая-то надпись на японском.

Ещё в школьные годы его смуглое лицо украшала какая-то особо глумливая усмешка. Его глаза всегда были масляные и цинично-недобрые.

Однако до его возвращения из Парижа эти черты в нём меня не пугали. Теперь же они развились до своего логического завершения: глумливая улыбка превратилась в дьявольский оскал, а глаза были точно две щели, за которыми пылала дровяная печь.

Манеры Дена были такими же царственными и томными, как и до отъезда. Многому, однако, его научил Париж.

Вернувшись в Россию, Ден не стал снова становиться бандитом. Вместо этого он связался с каким-то другом своей знакомой, работавшим в те годы помощником правого депутата в парламенте. Вот через него он и попал в «Общество тёмной воды».

История общества была весьма примечательна. Многие в те годы разочаровывались в тех правых, которые тогда были. На выборах от них из игрались либо какие-то чудики-битарды, озабоченные кознями Собора, либо совсем невнятные типы. В подполье были разные силы, но даже там многим не хватало решительности.

Во всей стране стали расти один за другим военные заговоры. Их устраивали в основном молодые офицеры из дальних гарнизонов, отставные полковники, на старости лет начавшие читать книги и думать о судьбе Родины, а нередко и писать что-то своё, совсем зелёные курсанты из военных училищ, казаки и ветераны горячих точек. К этим последним нередко присоединялись и гражданские.

Некоторые заговоры раскрывали, некоторые проваливались прямо в момент выступления. Ещё большее их число просто распалось, так и не успев вырасти во что-то по-настоящему значимое.

Как бы то ни было, заговорщики всюду были разгромлены. Те из них, кто не попал в тюрьму или не погиб, кто сумел отсидеться в глухом подполье, чьи имена остались неизвестны тайной полиции или известны неточно, – те впоследствии стали собираться вместе. Вскоре бывшие заговорщики организовали «Общество тёмной воды».

Их штаб-квартира разместилась неподалёку от городка Черноводска на востоке Московской области. Места там были глухие, и тогда их ещё не тронула урбанизация. Запад области застраивался очень активно, а вот на Востоке почти никто ничего не строил.

Именно там, недалеко от знаменитого озера Селигер, в окружении девственных бореальных лесов располагался город Черноводск. В самом городе почти ничего уже давно не было: лесопилка, завод стройматериалов, ресторан рыбный, рынок и какие-то домики. В город вели лишь одна двухполосная автодорога и двухколейная железка, по которой изредка ходили электрички.

Рядом с городом было три озера. Все они были почти идеально круглые. Озёра находились недалеко друг от друга, и вместе образовывали равный треугольник.

Точнее, три озера – это только самые крупные. Так-то их здесь было много, озёр этих. В основном маленьких, но были и побольше.

Это были торфяные озёра. Они образовались тут потому, что когда-то в этих местах добывали песок и торф. На дне одного из них так с шестидесятых годов и лежала гигантская машина для добычи песка, провалившаяся когда-то в гигантский карьер, заполненный грунтовыми водами.