Читаем Теплая Птица полностью

Андрей набрал необычный номер, где счастливые семерки уравновешивались равнодушными пустотами нулей. Чего он боялся больше: того, что номера не существует – времени-то утекло столько; или того, что ему ответят?

Ему ответили:

– Хеллоу?

– Гуд монин, мистер Звоньский. Ай эм, – Островцев мучительно подыскивал слова, во рту пересохло. – Ай эм рашен скайнс… сайенс жобер… джоуббер… Май нэймс Островцев.

На другом конце провода засмеялись и Андрей, к своему облегчению, услышал русскую речь с едва заметным акцентом:

– Говорите по-русски, мистер Островцев.

Ответивший снова засмеялся, но Андрей не обратил внимания на это и горячо заговорил, прикрывая трубку ладонью:

– Вам нужно встретиться со мной, мистер Звоньский.

– С чего вы взяли?

– Нужно. Это очень важно.

Звоньский замолчал, раздумывая. Андрей с тревогой смотрел на экран, равнодушно отсчитывающий в обратном порядке единицы на его карте – осталось всего 30.

– Откуда у вас этот номер?

– Мне дал его Ираклий Водянников.

Дыхание Звоньского на мгновение зачастило. Андрей понял: имя эмигранта мистеру кое о чем говорит.

– Что вы можете мне предложить?

Островцев понизил голос до шепота.

– То, что мой учитель Ираклий Львович называл «гуд бай, Америка».

– Завтра в десять, ресторан «Крабби» у Никитских ворот, – сказал американец.

– Завтра не могу.

Голос Звоньского стал капризным:

– Хорошо. Когда?

– Сегодня, сейчас. И не в ресторане, а в вашей машине. У вас ведь есть машина?

– Хорошая шутка, мистер Островцев, – отозвался Звоньский. – Куда подъехать?

Андрей задумался, бросил взгляд на экран таксофона: «10 единиц, 9 единиц…»

– Брянская улица, напротив «Тайской утки».

– Людное место, – раздумчиво проговорил Звоньский. – Как мы вас узнаем?

«Мы? – мелькнуло в голове Островцева. – А, черт с ним! Мы так мы».

– Белый плащ, в руках черный портфель.

Трубка пискнула, на экран выскочила надпись: «0 единиц. Выньте карту. Карта непригодна».

Андрей последовал совету.

Через стеклянные стены «Тайской утки» виден основной зал с сидящими за столиками немногочисленными посетителями и официантками в пестрых туниках; часть кухни, где желтолицый повар кромсал что-то на разделочной доске.

Жарко…

Андрей приглядывался к паркующимся машинам, в первую очередь, обращая внимание на крутые авто.

Однако кратким сигналом к нему обратился не «мерс» с мигалкой, а неприглядного вида «черри».

В машине сидели двое.

Сделав удивленное лицо, Островцев указал пальцем себе на грудь: «Вы мне?».

«Черри» повторно просигналила.

Осмотревшись, Андрей приблизился к машине. Задняя дверца открылась, он сел в пропахший сигаретами салон.

За рулем – плешивый мужик с бакенбардами. Кожа в синеватых прожилках, глаза прищурены; одет в белую рубашку, тщательно выглаженную. Второй – молодой, скорее всего, иностранец.

– Здравствуйте, – сказал Андрей. – Мне нужен Звоньский.

– Это я.

– А он? – Андрей кивнул на молодого.

– Кирк Салливан, ваш коллега из института штата Мэн, – представил Звоньский, вытирая платком лысину.

Услышав свое имя, Салливан встрепенулся, уставился на Звоньского. Тот что-то сказал по-английски.

Островцев расстегнул портфель, протянул Звоньскому три первых листка из бумаг Невзорова. Звоньский, даже не взглянув, переадресовал Салливану. Американец с ленцой взял листки.

Через мгновение стало ясно: удар нанесен в не прикрытую метафизической броней область. Лоб Салливана покрыла испарина. Ученый что-то сказал Звоньскому, но тот будто бы не услышал, лишь процедил сквозь зубы фразу, оказавшуюся знакомой Островцеву: «Не паникуйте».

Звоньский повернулся к Андрею.

– У вас, я полагаю, и образец есть?

– Есть.

Глаза у этого человека вдруг стали жесткими.

– Покажите.

Андрей пожал плечами и вынул из портфеля танталовый конверт. Салон машины наполнился зеленоватым сиянием. У Салливана вырвалось:

– Fuck.

Островцев спрятал конверт.

– Сколько вы хотите? – небрежно осведомился Звоньский.

«Кто он по национальности – русский или еврей? – подумал Островцев. – А может, поляк?»

Вслух, неторопливо:

– Миллион.

Звоньский посмотрел на Андрея, как на паучка, спускающегося в турку с кипящим кофе.

– Вы ввязались в опасную игру, мистер Островцев, – процедил он, едва заметно шевеля тонкими губами. – Гораздо опаснее круга первого. Солженицына ведь читали?

– К черту Солженицына. Миллион.

Салливан шуршал листками, что-то бормотал и, когда Звоньский рассмеялся, не поднял головы.

«Привыкли тандемом скупать чужие секреты, – со злостью подумал Островцев. – Торгаши!»

– Не стоит играть, ох, не стоит, мистер Островцев, – выдавил Звоньский. – Вы не хотите встретиться с Невзоровым? Можем организовать.

Если бы он с ходу, без предупреждения, ударил Андрея, тот не изумился бы так.

– Вы знакомы с Невзоровым?

– И очень близко, – лицо Звоньского окаменело, глаза по-волчьи вспыхнули. Он сунул руку между кресел и выудил увесистый черный пакет.

– Здесь сто тысяч. Берите и считайте, что повезло. Времена, мистер Островцев, повернули, и повернули круто. Вы молоды, и этого, видимо, не заметили…

– Заметил, – тихо сказал Андрей, взял пакет и опустил на дно портфеля.

Перейти на страницу:

Все книги серии Бремя Живых

Похожие книги

Сломанная кукла (СИ)
Сломанная кукла (СИ)

- Не отдавай меня им. Пожалуйста! - умоляю шепотом. Взгляд у него... Волчий! На лице шрам, щетина. Он пугает меня. Но лучше пусть будет он, чем вернуться туда, откуда я с таким трудом убежала! Она - девочка в бегах, нуждающаяся в помощи. Он - бывший спецназовец с посттравматическим. Сможет ли она довериться? Поможет ли он или вернет в руки тех, от кого она бежала? Остросюжетка Героиня в беде, девочка тонкая, но упёртая и со стержнем. Поломанная, но новая конструкция вполне функциональна. Герой - брутальный, суровый, слегка отмороженный. Оба с нелегким прошлым. А еще у нас будет маньяк, гендерная интрига для героя, марш-бросок, мужской коллектив, волкособ с дурным характером, балет, секс и жестокие сцены. Коммы временно закрыты из-за спойлеров:)

Лилиана Лаврова , Янка Рам

Современные любовные романы / Самиздат, сетевая литература / Романы
Сердце дракона. Том 7
Сердце дракона. Том 7

Он пережил войну за трон родного государства. Он сражался с монстрами и врагами, от одного имени которых дрожали души целых поколений. Он прошел сквозь Море Песка, отыскал мифический город и стал свидетелем разрушения осколков древней цивилизации. Теперь же путь привел его в Даанатан, столицу Империи, в обитель сильнейших воинов. Здесь он ищет знания. Он ищет силу. Он ищет Страну Бессмертных.Ведь все это ради цели. Цели, достойной того, чтобы тысячи лет о ней пели барды, и веками слагали истории за вечерним костром. И чтобы достигнуть этой цели, он пойдет хоть против целого мира.Даже если против него выступит армия – его меч не дрогнет. Даже если император отправит легионы – его шаг не замедлится. Даже если демоны и боги, герои и враги, объединятся против него, то не согнут его железной воли.Его зовут Хаджар и он идет следом за зовом его драконьего сердца.

Кирилл Сергеевич Клеванский

Фантастика / Боевая фантастика / Героическая фантастика / Фэнтези / Самиздат, сетевая литература
Газлайтер. Том 1
Газлайтер. Том 1

— Сударыня, ваш сын — один из сильнейших телепатов в Русском Царстве. Он должен служить стране. Мы забираем его в кадетский корпус-лицей имени государя. Подпишите бумаги!— Нет, вы не можете! Я не согласна! — испуганный голос мамы.Тихими шагами я подступаю к двери в комнату, заглядываю внутрь. Двухметровый офицер усмехается и сжимает огромные бабуиньи кулаки.— Как жаль, что вы не поняли по-хорошему, — делает он шаг к хрупкой женщине.— Хватит! — рявкаю я, показавшись из коридора. — Быстро извинитесь перед моей матерью за грубость!Одновременно со словами выплескиваю пси-волны.— Из…извините… — «бабуин» хватается за горло, не в силах остановить рвущиеся наружу звуки.Я усмехаюсь.— Неплохо. Для начала. А теперь встаньте на стульчик и спойте «В лесу родилась ёлочка».Громила в ужасе выпучивает глаза.

Григорий Володин

Самиздат, сетевая литература