Тепло любимых рук

Дед по отцовской линии, грузин деда Миша, ушел на войну по мобилизации. В первый же год во время выхода из окружения был тяжело ранен и попал в плен. Сначала его отправили в Польшу, на завод, откуда он через полгода устроил побег. Его поймали. Вывезли в Италию. На какую-то ферму. Он снова бежал. Его поймали. И отправили в концентрационный лагерь в Германию. До лагеря он не доехал и снова бежал. Дед вернулся домой после Победы, когда на него уже пришла похоронка. Где-то в Европе он угнал отличную пару породистых лошадей с повозкой на рессорах и резиновыми колесами. На этой повозке он и вернулся домой. Сразу поехал к своей возлюбленной, с которой познакомился до войны, моей бабушке Тамаре. «Где моя невеста? Заберу ее!» Родители спрашивают: «А где жить будете?» Он им говорит: «Это наше дело». И забрал бабушку. Дед выкопал в лесу землянку, и, пока строил дом, они с бабушкой жили в этой землянке. Дед рубил в лесу дрова и возил их на повозке в Тбилиси. Ну и на разные стройки подряжался. Ему тяжело было работать – в плену его за побеги пытали, и у него на обеих руках мизинцы и безымянные пальцы остались на всю жизнь парализованными. У деда даже кличка была такая – Рак. У него были врожденные способности к языкам. Дед спокойно говорил на немецком, итальянском и польском и, когда я приезжал, проверял мои знания по иностранному. Всю жизнь проработал в больнице простым санитаром.

Дед автора Витольд (Виктор) Алексеевич Красноперов после Победы. 1945 г.

Помню настоящее «Киндзмараули», которое мы пили в Тюмени в годы студенческой вольной юности. Это вино было в зеленых бутылках с длинным горлышком и портретом Сталина на этикетке. В те времена господин Саакашвили еще сидел в американском университете за партой. Тогда портреты главного грузина всех времен и народов висели в любом тбилисском магазине и им украшали все, что только можно.

Вино под этой этикеткой было лучшим, что мне доводилось пробовать (кроме дедова, конечно). После нескольких глотков у тебя на руках набухали вены – оно было чистым и сразу же попадало в кровь без остатка. Врачи прописывали его беременным женщинам и глубоким старцам как лекарство. Если перевернуть бутылку, на донышке плавали кусочки виноградных листьев. Ты смотрел на них и видел танцующих грациозных девушек, которые давили этот виноград своими маленькими красивыми ногами и пели красивые длинные песни.

Когда из Грузии приходили автопоезда с этим вином к нашим друзьям, мы сразу брали ящиков десять, а чего стесняться? Не было тогда лучше подарка. Разве только зеленые бумажки с улыбкой американского президента, но это уже не подарок, а взятка.

Утомленные Мальдивами и Севильями чиновники, в кабинетах которых стоял коньяк «Луи XIII» и кальвадос, потом звонили нам и просили привезти ящик, а лучше два…

А сейчас я смотрел на бутылку грузинского вина на полке российского гипермаркета и радовался. К такому вину никакого хамона или тигровых креветок не нужно. И сыра с плесенью тоже. Это вино крестьян, воинов и царей. К нему нужен хороший кусок свинины, замаринованной с крупного помола черным перцем, репчатым луком и лавровым листом. Нужен сулугуни, соленый бочковой перец, который продается на любом рынке, базилик, кинза и петрушка, горячий лаваш, спелые помидоры и настоящий соус сацебели. Старые добрые друзья и хорошее место с видом на реку. Остальное – от лукавого.

Ошибся номером

У меня зазвонил телефон. Звонил близкий друг, с которым мы давно не разговаривали. Когда я ответил, возникла неловкая пауза, а затем голос в трубке неуверенно спросил, как дела. «Ошибся номером? – засмеялся я. – Бывает!» Но трубку не положил, потому что слышать лучшего друга, даже когда он звонит и не тебе, все равно приятно. Мы начали говорить обо всем, о чем говорят близкие люди, когда долго не встречались, а потом вдруг случайно столкнулись на улице и, позабыв обо всем на свете, очнулись через два часа за столиком в кафе.

Моего друга зовут Георгий, и он живет в Тюмени. Мы познакомились, когда поступали в Тюменский госуниверситет на филологический факультет, возле доски со списком поступивших на отделение журналистики. Подходит ко мне парень с ярко выраженной кавказской внешностью и спрашивает: «Тебя Бесо зовут?» Бесики – это мое грузинское имя, которым меня называют мои грузинские родственники и друзья. В моей родной школе в Камышлове такие вопросы мне задавали исключительно любители подраться. Смотрю в его карие глаза и тихо спрашиваю: «Есть проблемы?» А он вдруг улыбнулся во весь рот и руку протягивает: «А я Георгий! Тоже грузин! Давай дружить!»

Когда мы ездили всем курсом убирать картошку, в обед я тихонько уходил в ближайший лесок и там гулял, пока все не закончат есть. Я был иногородним и бедным, и если бы что-нибудь купил на обед, то остался бы без ужина. А этого допустить было никак нельзя, иначе голодным не заснуть. Как-то раз я, как обычно, пошел глядеть на березки, вдруг слышу, кто-то меня догоняет. Оборачиваюсь, а это Георгий. «Бесики, мне тут мама целый пакет еды разной наготовила, давай вместе съедим!»