Тепло твоих рук

Солнце поднималось, но Кипсейф продолжал оставаться сонным. Туман рассеялся. Становилось все жарче, засвиристели какие-то насекомые. Парил ястреб, вертя головкой из стороны в сторону в поисках мыши на завтрак.

Внезапно с шумом отворилась задняя дверь, и на крыльце появился мужчина. Я понял, кто это, по тем фото, которые нам показывали. Джордж Костинак. Грудь и плечи покрыты светлой растительностью. В тех местах, где тело не прикрывала одежда, кожа обгорела и была болезненно красного цвета.

Он зевнул, издав впечатляющий звук, почесал голову костяшками пальцев, передернул плечами и, обхватив себя руками, прищурился на утреннее солнце. Перепрыгнув через поломанные ступеньки, он спустился вниз, прошел пару метров и, расставив ноги, стал мочиться на спекшуюся грязь заднего двора.

Как только он закончил, сквозь оставленную им открытой дверь появилась крупная, мускулистая белокурая женщина. На ней был свободный свитер кричащего ярко-голубого цвета и обтягивающие брюки лимонного оттенка. Хотя волосы у нее не были уложены, а лицо в отсутствии косметики выглядело тестообразным, в ней чувствовалась жизненная сила, странным образом делавшая ее привлекательной. В ней ощущалась целеустремленность и скрытая яростная энергия обитателя джунглей из семейства кошачьих. Она излучала волю, решимость, она была сама опасность.

— Сказала же тебе, Джордж, отойти подальше от дома, — проговорила она. В руках она держала зубную щетку, пасту и картонный стаканчик с водой.

— Сказала. Конечно же, Эйнджи. Ты мне говорила. Но мы же не век тут жить будем.

— Свинья — она всегда свинья.

В ответ он рассмеялся.

— Кто кого называет свиньей, дорогуша!

Она сошла с крыльца. Окинула его уничтожающим взглядом.

— Ты вычеркнул себя из списка моих друзей, приятель.

— Ну ладно, Эйнджи, — произнес он заискивающим тоном. — Не надо, Эйнджи, пошутить что ли нельзя? Только ведь и всего.

— Объявились еще две шлюхи, и я уже не так хороша?

— Да мне и в голову ничего такого не приходило.

— А может, все-таки намылился попытать счастья с одной из них?

— Да чего там…

Она с презрением посмотрела на него.

— Фантазер ты, Джордж. Почему всегда слюнтяи вроде тебя считают себя могучими любовниками?

— Да ну все это к черту, Эйнджи, я только…

— Бедненький Джордж. Бедненький уродливенький Джордж.

Отвернувшись от него, она выдавила пасту на щетку и стала энергично чистить зубы. Я почувствовал, как комок в груди начинает потихоньку рассасываться. Мег была жива. Она находится в этом доме, живая.

Костинак подошел к блондинке вплотную. Они заговорили очень тихими голосами. Мне не было слышно, о чем они говорили. Искоса взглянув на дом, Костинак взял ее за руку и отвел подальше, прямо к тому месту, где был я. Мне захотелось врасти в землю. Они остановились метрах в трех от меня.

— Морг ведь главный, а? — сказала Эйнджела Фрэнкел. — Есть жалобы — поговори с Моргом.

— Да я только хочу сказать, дорогая моя, и сказать это тебе, а не Моргу, что все гладко шло до субботнего вечера. Клево все было, пока ты с Макейрэном не привезли сюда девицу эту.

— Нервишки сдают, Джордж. Сцепился из-за Кермера. Получилось же, так ведь?

— Да, выгорело это. Обещал это Морг Дуайту. Можно считать, частью плана было. Но сейчас мы все дальше от задуманного отходим. Фрэнк Келли мертв. И тебе бы надо было быть единственной женщиной. Трех никто не ожидал. И мы чересчур гоним картину. И ты, и Херм, и Морг, господи, да вы так держитесь, как будто все идет как по нотам, но я-то чую, все к чертям собачьим катится.

— Может, ты слишком дерганый для такой работы?

— Тебя что, вовсе не колышет, что баба этого полицейского вдруг объявляется?

— Ничего, Джордж, меня не колышет.

— Если она нас так запросто нашла…

— Смоемся мы отсюда раньше, чем кто-нибудь сюда заявится. Намного раньше.

— Конечно, Эйнджи, да только куда мы денемся? Ведь жарко-то как будет. Не пойму, чего вы с Моргом в толк этого не возьмете. Слишком много народу, черт побери, знает об этом слишком много. Они тебя вконец окрутят, как только с этими бабами потолкуют.

К моему облегчению, они повернулись лицом к дому.

— Думаешь, Морг теряет хватку? — в ее вопросе чувствовалось некое утверждение. — Думаешь, он наследить за собой может?

— Ты это о чем?

— Могу сообщить кое-что такое, чего ты не знаешь. Тебе, может, от этого получшает.

— Чего это?

— Макейрэн ошибся насчет девчонки Перкинс.

— И чертовски ошибся!

— Морг по-другому теперь относится к Макейрэну, Джордж.

— Но… он нам нужен. По тому, как все задумано, нужен он нам.

— Но сколько еще он нам будет нужен?

— Чего?

— Ты должен был узнать об этом позднее, когда мы в мотеле разделим то, что возьмем. Там-то и найдут Макейрэна — он как бы во сне жмуриком стал, а фургон его так и припаркован у входа. И никакой туфты не потребуется вроде отправки открытки мужику этой Мег — где тот может найти свою связанную женульку.

— Сделаешь Макейрэна, как ты сделала Кермера?

Голос у нее стал грудным.