Теплый сентябрь

Мария Петровна, дорогая моя, эту докладную нужно срочно напечатать и принести мне на подпись. Я подожду здесь у себя, а потом сам отнесу её Комиссару. Туров замолчал и с многозначительным видом, немного поднял голову, показал взглядом на потолок кабинета, дополняя его указательным пальцем правой руки. Прежде чем помошница покинула кабинет, он успевает произнести ещё слова: После печати черновик записки верните мне.

Туров ещё долго сидел в кабинете, прорабатывая в голове различные варианты дальнейшего развития событий этой непростой операции, в чём-то сомневается, но одно майор знал точно, что одним налётом дело не ограничится, немцы будут бомбить город ещё. И ещё Николай Николаевич знал, что сделает сегодня вечером, когда приедет к себе на квартиру - за поздним ужином он с большим удовольствием выпьет целый стакан водки, наполненный под самый край, а потом будет спать до полудня и катись оно всё ко всем чертям!

Жена и дети были в эвакуации, майор временно жил один, не часто балуя посещением свою опустевшую квартиру.

А этих двух молодцов, Громкого и Хворостова, надо будет, как-то отметить - заслужили! подумал Туров, покидая поздним вечером свой кабинет.

На следующий день Николай Николаевич проснулся часов в десять утра, бодро поднялся с постели, с удовольствием выполнил комплекс гимнастических упражнений, тех самых, что до войны крутили каждое утро по репродуктору радио, потом водные процедуры, побрился, оделся, выпил стакан чая и поехал к себе в Управление. На душе было так легко, как будто бы он скинул несколько лет жизни! Копившееся многие дни напряжение несколько спало, и теперь организм отдыхал. Мария Петровна, увидев Турова, входящего в приёмную, про себя отметила, что уже давно не видела начальника таким помолодевшим, бодрым и с прекрасным настроением.

Через несколько дней немецкие бомбардировщики предприняли ещё попытки разбомбить город, о чём красноречиво говорили лежащие на рабочем столе Турова сухие строки нескольких сводок из Штаба армии ПВО:

"28.09.42-го года - Группа бомбардировщиков в количестве 11 самолётов "Ю-88" попыталась произвести налёт на Ленинград, но была встречена огнём зенитной артиллерии. В результате налёта в город прорвались два бомбардировщика, которые сбросили бомбы по жилым массивам в районе завода "Большевик". Воздушная тревога была объявлена с 18-34 до 19-27 часов.

29.09.42-го года - В 18-00 две группы бомбардировщиков совершили налёт на Ленинград. Посты ВНОС засекли 11 самолётов Ю-88 в первой группе и 7 самолётов "Ю-88" во второй группе. Огнём зенитной артиллерии самолёты противника были рассеяны и были вынуждены хаотично сбросить свои бомбы на реку Нева и жилые городские постройки. Значительных повреждений и разрушений нет..."

Внимательно прочитав сводки, Николай Николаевич пододвинул ближе к себе аккуратно сложенные стопки свежих газет и, одна за другой, принялся их бегло просматривать, выискивая нужную информацию. По давно заведённому порядку до прихода начальника помошница каждый день приносила в кабинет газеты и раскладывала их в верхнем углу большого стола...

Взяв в руки номер газеты "На страже Ленинградского неба" от 26 сентября 1942 года, Туров увидел то, что искал, и стал читать заметку:

"...под покровом предрассветной темноты немецкие хищники пытались проникнуть в наш любимый город Ленина. Вражеские бомбардировщики, незаметно вылетев из-за густых облаков, решили сбросить свой смертоносный груз на жилые кварталы в центре города, но враг просчитался. Все самолёты эскадры бомбардировщиков были рассеяны огнём батарей ПВО. Сбито три вражеских самолёта. Правда, отдельным самолётам врага удалось сбросить свои бомбы на город. Имеются жертвы среди мирного населения. Вражеские бомбы попали в склад с удобрениями, размещённый в здании бывшего Собора Бориса и Глеба на Калашниковой набережной. Ещё одна бомба попала в баржу, гружённую дровами для нужд города, силой взрыва дрова разлетелись на десятки метров. Благодаря умелым и слаженным действиям наших бойцов-зенитчиков, уже в который раз, немецкие "ассы" демонстрируют свою феноменальную меткость. Бойцы полков ПВО, зорко стоящие на защите ленинградского неба, обязуются и дальше делать всё от них зависящее, чтобы не пропустить в Ленинград любые вражеские самолёты!"

Следующая газета была под названием "Балтиец", и в этой многотиражке на последней странице была напечатана заметка, в которой известный флотский корреспондент сообщал читателям: