Теплый сентябрь

Мы, все уцелевшие в первом бою, благодарим всевышнего за то, что немцы дали нахальной роте отдышаться и привести себя в порядок. День только задался, значит, в скором времени должна прилететь "фрицевская ответка", которая точно не заставит долго себя ждать. И действительно, подождав пока прибудет подкрепление, их артиллерия начала работать по своим бывшим позициям. Складывалось такое впечатление, что снаряды и мины, прилетают со всех сторон, такой был плотный огонь. Нам их трудно засечь, практически невозможно. Здешних мест мы не знаем, т.к. прибыли недавно, да ещё всё в дыму и пыли, видно только, что они ещё бьют по остовам наших разбитых танков "КВ". После нашей атаки в траншею прибыли артиллерийский наблюдатель и радист, с громоздким ящиком радиостанций "АК-1" (по простому "какашка") за плечами. Сейчас наблюдатель тупо смотрит в свою карту и ничего путнего передать на свои позиции не может - немцев не видно, кругом стоит грохот и вой, по разрывам, откуда бьют, тоже не определить. Немцы, своим огнём пытаются всё смешать с землёй, а мы спасаемся в блиндажах, землянках и норах, слепые и глухие, ждём, когда закончится эта смертельная музыка! Сидя в блиндаже, успеваем рассмотреть и оценить, как тут внутри всё обустроено для жилья. У входа сколочены ячейки для оружия по числу проживающих солдат, по другую сторону набиты гвозди, чтобы можно было повесить одежду, внизу аккуратно сложены солдатские ранцы с верхом из телячьей кожи. Посередине стоит большой стол и скамейки, сбитые из грубых досок, но добротно. Двухярусные нары, на каждом спальном месте лежат подушка и одеяло - койка люкс! Потолки подбиты настоящей фанерой! По стенам набито много полок для бытовых мелочей, висят плакаты и фотографии голых девок, вырезанных из журналов для армии "LICHT-LAND". Конечно, все ранцы осмотрели в первую очередь и моментально распотрошили, пытаясь в них найти чего-нибудь съестного пожевать. Наш боец на войне голодным никогда не будет!

Курильщики дымят, наслаждаясь дымком, сравнивают трофейное курево: А табак то у него, в этих цыгарках, совсем говённый, с нашим "урицким Беломором" или "Звёздочкой" не сравнить! Не бухти… Всё лучше, чем грубая махра! Наш табак сейчас денег стоит и не найти - так, что сиди и радуйся, что такая халява с неба упала. Я радуюсь... слышится чей-то говорок.

Бойцы и под обстрелом что-то рассказывают друг другу, смеются, обсуждают ротные новости:

Братцы, гляньте на стену, какой "хриц" нарисован на листе, без штанов, в шляпе и с оружием! О, ещё ниже и цветок намалёван, такой, что были на кепках, у тех, что с нами резались...

Это горный егерь нарисован, форма у них такая, для Африки! Чтобы яйца не потели! Га-гы-гы! Чего ржёте? Я перед войной вояк таких в их кинохронике видел. Мы же с Германией по документу… поэтому… как его - О, вспомнил! По пакту! Ещё вчерась, с им были вась-вась! Ха-ха! Тогда часто кадры с олимпиады перед кино крутили, а мы ходили и телухами немецкими любовались... Но наши-то девки всяко лучше и бойчее!

А наш ротный молодец! Не забздел! Сам встал и повёл, "За мной, вперёд!" Молоток!

Жив хоть?

Хто?

Да капитан наш?

Был жив. А вот нашего взводного убило... Я сам видел, как немец лейтенанта из "винта" застрелил. Пред самым началом этого крошева!

В третьем взводе мальчика этого с кубиком в петличке, тоже убило.

А политрук наш жив?

Не, я его сегодня в деле не видел. Может его тоже того?

Чего того?

Убило, говорю… или ранен был.

Под этот солдатский разговор усталость взяла своё, меня сморило, и я, засыпая, начал клевать носом, голова безвольно стала клониться к плечу. Когда окончательно заснул, край моей каски коснулся дырчатого кожуха пулемёта, издав не сильный, звякающий звук.

Вот это я понимаю! Нервы у человека железные! Немец бьет, кругом война идёт, а он дрыхнуть наладился! Не спи, аника-воин! Замёрзнешь! открываю глаза и вижу улыбающегося парня из моряков, того, что предложил стрелять залпом, "на раз-два".

Совесть есть! отвечаю совсем по-дружески, будто бы давно его знаю и начинаю тереть глаза, пытаясь прогнать сон.

Неожиданно немцы прекратили обстрел. Мы покинули блиндаж и стали занимать места в траншее, клацая затворами, проверяя оружие, готовить патроны и гранаты.

Откуда то, словно из другого мира, приполз связист в новеньком, ещё не обмятом обмундировании, к ноге привязана телефонная катушка с полевым проводом, другая катушка была за спиной рядом с деревянной коробкой полевого телефонного аппарата, короткий мосинский карабин, как и положено, в руках. Ни слова не говоря, боец снял катушку, затем коробку, с минуту молча дышал, а потом так же без слов он открыл крышку коробки, достал эбонитовую телефонную трубку, прижал её плечом к своему уху и начал подсоединять оголённые концы полевого провода к клеммам на панели аппарата.

Мы тоже, молчим, смотрим за всеми манипуляциями связиста и ждём, чем вся эта его возня закончится. Интересно, заработает связь или нет? Заработала! К связисту быстро подходит комроты, прикладывает к уху телефонную трубку, зачем-то сильно дует в микрофон и начинает громко говорить...