Теплый снег

Вспоминать о смерти Анны было тяжело, а говорить — тем более. Нелепая смерть. Нежданная. Когда Шренинг вернулся к себе в лабораторию от Кратова, он не застал в ней Анны. Это не удивило его — работы по акватрансформации были прекращены, и Анна, скорее всего, ушла домой. Словно прощаясь, Шренинг прошёлся по лаборатории, заглянул в реанимационный зал… И то, что он там увидел, заставило его похолодеть. Одна из секций работала в автоматическом режиме, и он сразу понял, что Анна находится там. Остановить процесс он уже не мог и единственное, что ему оставалось, так это ждать. Совершенно машинально он проверил введённую программу и оцепенел. Вместо положенных трёх статусграмм Анна поставила лишь одну, да и ту она сняла с себя лишь за час до эксперимента. Шренинг лихорадочно обшарил лабораторию, нашёл старые статусграммы Анны и ввёл их в приёмное устройство. Статусграммы он подобрал как и положено по методике с годичным интервалом, но это и было его ошибкой. Анна была на втором месяце беременности, а статусграмма беременной женщины резко отличается от статусграммы её обычного состояния. Но о её беременности Шренинг узнал только потом…

— Я, конечно, человек посторонний, — нарушил молчание Бронер, — и не мне, как говорится, судить. Я не знаю, как расценят на Земле происшедшие здесь события. Но мне кажется — это подвиг.

Кронс недоумённо посмотрел на него, вздохнул и принялся есть. Бронер смешался. Кажется, он сморозил глупость.

— Скажите… — медленно проговорил он, пытаясь перевести разговор на другую тему. — А этот, третий пассажир… Он кто?

Кронс поморщился.

— Одам Косташен, — сказал он, не прекращая есть.

— Родственник известного крелофониста?

— Нет. Он сам.

Бронер удивлённо вскинул брови.

— Скажите, пожалуйста!.. — недоверчиво покрутил он головой и тоже взялся за вилку. Он был рад перемене разговора.

— Вы знаете, — доверительно сообщил он, — моя жена просто мечтает попасть на его концерт.

— Не знаю, — безразлично буркнул Кронс. Затем вдруг поднял голову и внимательно посмотрел в глаза капитану. — Вряд ли. По-моему, у него всё-таки проснулась совесть.

Капитан непонимающе посмотрел на него.

Но Кронс оказался прав. Года через два Бронеру с женой удалось попасть на концерт крелогруппы, в который раньше выступал Косташен. Им понравилось, несмотря на то, что критики отмечали весьма посредственное исполнение, сетуя на отсутствие лидера. Но никто и никогда больше не слышал имени крелофониста Одама Косташена.

1976 г.