Теранезия

Прабир ожидал, что в школе его побьют, но остальные ученики держались на расстоянии. Один парень правда начал высмеивать его лицо, но, после того, как другой прошептал ему что-то на ухо, замолк. Прабир очень надеялся, что они только воображают, что знают историю его шрамов — ему лучше было служить объектом насмешек, чем слушать, как эти незнакомцы обсуждают то, что в действительности случилось на острове.

Было еще трое учеников, чьи родители могли оказаться индийцами, но все они разговаривали с канадским акцентом и, когда Прабир оказывался рядом с ними, ему казалось, что он чувствует, как от них исходит беспокойство в еще большей степени, чем от него самого. Амита приехала в Канаду, когда ей было три и ее родители сразу прекратили говорить на бенгали, так что она почти не знала языка. Он намеревался было добиться, чтобы Мадхузре говорила на обоих языках, но в ее присутствии иногда прерывал себя на середине фразы, сомневаясь, правильно он говорит. Он мог бы попытаться связаться со своими старыми одноклассниками из сетевой школы ИРА, но он был не готов объяснять им свои изменившиеся обстоятельства.

За следующие несколько месяцев он привык к рутине: подъем в семь, умывание и одевание, автобус, сидение на занятиях. Все это смахивало на прогулку во сне по дорожке тренажера.

По выходным были пикники. Кит взял его на фестиваль, где показывали фильм под названием «Четыреста ударов». Прабир согласился, в предвкушении новых ощущений от целлулоидных технологий, с их огромной картинкой и полным людей залом. Хотя, как он помнил, в Калькутте было полно кинотеатров, он никогда не бывал ни в одном из них — родители предпочитали брать фильмы в прокате, а он был слишком мал, чтобы пойти самому.

— И что ты думаешь? — спросил Кит, когда они через фойе к выходу. Он начал говорить о предстоящем просмотре за несколько недель; вероятно это был его самый любимый фильм всех времен.

— Я думаю, — ответил Прабир, — что об этом изнеженном сопляке заботились намного лучше, чем он этого заслуживал.

Кит был шокирован.

— Ты знаешь, что автобиографический фильм?! Ты же говоришь о Трюффо!

Прабир обдумал поступившую информацию.

— Тогда, вероятно, он был слишком мягок по отношению к себе. В действительности он, наверное, еще более глуп и эгоистичен.