Терапия (ЛП)

Я скольжу рукой вниз к животу и думаю, возможно ли, что шрамы снаружи могут быть хуже, чем внутренние. Я достаю свой дневник и решаю сделать запись. Я сопротивляюсь другому способу освобождения, но знаю, что и до него дойдет, несмотря на выявленный диагноз. Я касаюсь ручкой бумаги и пишу, думая о Джейсе.

Расстояние

Теперь единственный мой друг.

Оглядываясь назад

Воспоминания о нашем расставании

Высечены в моем сердце

Следы, что ты оставил

Слезы

Печаль

Пустота

Наполнена сожалением

Глаза закрыты

Широко распахнуты

Я все еще вижу тебя там

Я все еще надеюсь.

Я бросаю дневник на прикроватную тумбочку и наливаю еще один стакан бакарди 151, прекрасно осознавая, что после аварии я больше никогда не должна пить. Но этот день был по-настоящему тяжелый для меня. Мне надо расслабиться и успокоиться.

Я думаю позвонить Донни из бара, с которым встречалась пару раз, но он начал привязываться, а я этого не хотела. Он отлично подходил для хорошего времяпрепровождения, но по какой-то странной причине он никогда не цеплял меня, как остальные парни. Последние годы многим парням я говорила, что любила их, но знала, что это не так, но я просто хотела чувствовать любовь и слышать эти слова. Конечно, этот парень никогда не влиял на меня как Джейс.

Без подростковых издевательств я стала более решительной, общительной и менее стеснительной. Я встретила много замечательных парней, но обычно каким-то образом их пугала. Один парень увидел мои шрамы и испугался. Больше я его не видела. Странно то, что большинство их вообще не замечали и не спрашивали о них, что только подтверждало, что они здесь лишь для секса. Райан был единственным, кто дарил нежную теплоту, но я и эти отношения испортила. Он сказал, что я слишком часто ему звонила, и что двигалась слишком быстро. У него был небольшой бизнес и голова на плечах. Я смеюсь, когда думаю о том, как далеко я зашла с ним и с другими. Хорошо, что меня не видела Элизабет Брант. Я взрослая женщина, а не та испуганная девчонка, которой я привыкла быть. Конечно, у меня есть дерьмовые проблемы, и я все еще чувствую глубоко внутри, что сильно налажала, но столько лет возведения стен сделало меня сильнее — не говоря уже о жидком мужестве, которое часто наполняет мой рот.

Я слышу, как звенит дверной звонок, и плетусь по холодному полу к двери, размышляя о том, кто же это может быть.

Донни знает, что ко мне лучше не приходить без звонка, а никто другой сюда никогда не приходит. Мой брат был здесь один раз, а родители никогда меня не навещают. Немного покачиваясь и не обращая внимания на то, что на мне лишь белые мужские шорты и топ без бретелек и лифчика под ним, я открываю дверь и думаю, что кто бы там ни был, он увидит то еще зрелище.

Я выдыхаю и роняю стакан на пол, осколки разлетаются повсюду. Должно быть, мои глаза издеваются надо мной. Алкоголь наконец-то изменил мое чувство реальности. Должно быть, это так. Это не может быть реальностью. После шести лет я стою лицом к лицу с Джейсом Коллинзом.

Мое горло начинает сжиматься. Будто весь кислород в комнате высосали через открытую дверь. Мои глаза широко распахнуты, с шоком и трепетом я смотрю на него снизу вверх. Он все еще прекрасен, но сейчас он гораздо крупнее. Джейс теперь мужчина. Прежде чем начать дышать или говорить, или как-нибудь его поприветствовать, или собрать осколки стакана, я просто стою в абсолютном изумлении.

— Привет Джесс, — говорит он. Его голос грубее, чем я помню. Обволакивающий, сексуальный с хрипотцой. Самый низкий мужской голос, который я когда-либо слышала.

Мои губы начинают двигаться, но не получается сформировать ни слова. Сердце бьется о грудную клетку, а ноги превратились в желе.

— Ты выглядишь так, будто увидела привидение. Ты не хочешь пригласить старого друга в квартиру? — слово «друг» срывается с его языка с некоторой злостью.

Каждый гребаный слог, как пощечина. Но что-то неправильно, очень неправильно. В его прекрасных голубых глазах темнота и жесткость. Его лицо суровое, и, кажется, он напряжен.

Я киваю, все еще находясь в шоке, прежде чем ко мне возвращается голос.

— Эм... Джейс, что ты... то есть, как ты? Почему ты... здесь? — удается мне пробормотать, запинаясь, мой голос хрипит, когда я подбираю слова.

Я смотрю на часы — одиннадцатый час. В моей голове так много вопросов, целый рой.

Почему он здесь? И как он нашел меня?

Эти два я хочу задать первыми.

Он указывает на осколки на полу и говорит:

— Ты собираешь это убрать? Они могут быть опасны, — его голос решителен. Я знаю, что это плохо закончится, но спустя шесть лет, думаю, он уже обо всем забыл.

— Эм, да... Входи. Я возьму совок и кухонное полотенце, — говорю я, нервно отводя взгляд от его проницательных глаз.

Он переступает через осколки и входит в мою квартиру.

Джейс в моей квартире.