Терапия (ЛП)

Мои веки пытаются приподняться, когда я слышу мягкий мужской голос. Я слышу слова, но мозг не может понять их значение. Я могу сфокусироваться только на боли, пронизывающей все мое тело, и на вкусе крови во рту. Меня обхватывают нежные руки, и мягкие пальцы убирают волосы с моего лица. Я вдыхаю сильное тепло и аромат мяты. Мои глаза не могут сфокусироваться, но даже в этом смутном состоянии огромное влияние его взгляда на меня неоспоримо. Мое тело хочет, но не реагирует на объятие.

— Эй, открой глаза. Посмотри на меня, Джессика. Я помогу тебе, хорошо? Это я — Джейс, — я слышу его шепот, когда мой разум начинает выплывать на поверхность из темноты. Он тянет меня вверх, поддерживая, когда мои колени подкашиваются. — Давай, все хорошо. Я могу позаботиться о тебе.

Я чувствую его руки под моими коленями, когда он поднимает меня в свой сильный захват. Моя голова покоится на его груди, и я ничего не могу поделать, но стону от боли из-за давления на мои ребра. Я заставляю свои глаза открыться, чтобы посмотреть на него, уставившегося на меня. Забота на его лице очевидна. Его взгляд бегает туда-сюда, и я почти могу увидеть вопрошающие мысли, когда он осматривает каждый дюйм моего лица.

— Ты сильно ранена. Мы должны сейчас же доставить тебя в госпиталь. Черт, какого дьявола тут произошло? — заявляет он.

Мои слова застревают в горле, так что я только киваю. Несмотря на замешательство от того, почему он здесь, или почему он помогает мне, я расслабляюсь в его руках, когда направляется к своему пикапу. Он опускает меня на пассажирское сиденье, осторожно усаживая меня, затем тянется к бардачку. Он вытаскивает оттуда коробку с салфетками. В подстаканнике у него есть бутылка воды, и он тянется, чтобы схватить также и ее. Он держит ее, жестом показывая взять ее.

— Вот, выпей немного воды. У меня всегда есть «Адвил» в рюкзаке, — говорит он, затем наклоняется и вытягивает его из-под сиденья. — Я всегда держу его при себе, чтобы была возможность принять после игр или тренировок, — он вынимает банку из бокового отделения, открывает крышку и вытряхивает в руку две капсулы. — Вот, возьми их. Это поможет немного с болью, пока ты не доберешься до врача.

Я протягиваю руку за ними, мои пальцы слегка задевают его ладонь. Когда мы касаемся, странная энергия струится между нами — тепло и нерешительность, смешанные с притяжением, интенсивность этого почти душит. Мои глаза устремляются вверх, чтобы встретить его, в то время как сердце бешено стучит в груди. Секунды ощущаются как часы, когда невысказанные слова без особых усилий проносятся между нами. Я забываю свои страдания и боль, все остальное исчезает, кроме нас двоих в автомобиле. Я нервно отрываюсь от его взгляда, фактически заканчивая наш «святое-дерьмо-что-это-за-черт-возьми-чувство» момент, и открываю рот, чтобы принять лекарство. Внезапно я пугаюсь, чувствуя холод напротив моей щеки, и поворачиваюсь к нему.

— Все в порядке. Я не хочу причинить тебе боль, но нам нужно привести в порядок некоторые из этих царапин, — тихо говорит он, пока осторожно счищает засохшую кровь с моего лица. — Мне жаль, Джессика. Я думаю, что знаю, кто это сделал, и я чертовски сожалею, — он раздраженно вздыхает, на мгновение отвернувшись и нахмурившись. — Когда я услышал, что был сбор на водонапорной башне, я даже представить себе не мог, что они планировали такое дерьмо. Я задержался дома и опоздал, поэтому приехал сюда, когда они все рванули вниз по дороге.

Он роняет свою голову вниз, медленно покачивая ей назад и вперед.

— Если бы я был здесь, я бы остановил их. Я почти развернулся и последовал за ними, но заметил твою машину, и у меня появилось плохое предчувствие, так что я подъехал, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке, — он на минуту делает тревожную паузу. — Когда я увидел тебя на дороге, это адски напугало меня, — он делает еще один большой вдох и продолжает: — Нам нужно направиться в отделение скорой помощи, чтобы убедиться, что ничего не сломано.

Почему он переживает за меня? Никто не переживает, так почему должен он?

— Почему тебя это волнует, Джейс? Со мной это сделала твоя девушка, так почему тебя это беспокоит? — с трудом произношу я, заговорив первый раз с тех пор, как он помог мне подняться.

Он морщится от моих слов, убрав руку от моего лица. Он смотрит в сторону и его кулаки сжаты.

— Я не с ними, Джессика. Я не отношусь к людям плохо только потому, что они отличаются от других, или потому что у них херовая репутация. Я никогда не буду действовать таким образом, даже если люди вокруг меня будут так делать, — он оглядывается на меня с искренностью в глазах. — Большую часть времени Элизабет — величественная сука, но ее родители лучшие друзья моей матери, и наши отношения всегда были частью их грандиозного плана. Это просто так случилось, что наши семьи подтолкнули нас друг к другу. Как только я отправлюсь в колледж, я буду свободен, чтобы принимать свои собственные решения о том, с кем мне встречаться.

Он пристально смотрит мне в глаза: