Теряя Контроль

— Ешь, — приказывает она. — И просто послушай. Это же настоящая глупость — впустую пользоваться медицинской страховкой, но даже если бы я этого не делала, Виктория, я в любом случае не желаю, чтобы все и дальше так продолжалось. Препараты, которые они вводят в меня, предназначены для уничтожения раковых клеток, но они также убивают и здоровые. Пять из семи дней я слаба и больна. Это не жизнь, и я не собираюсь снова через все это проходить.

Я хочу закрыть уши и сделать вид, что не слышу ее.

— Ты переживешь, мама, ты сможешь. Этап химиотерапии. Пересадку стволовых клеток. Это все сработает.

Пирог, который я обожаю, на вкус как пыль: грязная, отвратительная пыль, что оседает внутри моего рта. Делаю большой глоток молока, но, похоже, и оно сейчас выльется.

— Шанс один из пяти, что я проживу более трех лет, но они уменьшатся, если все возобновится.

— Доктор Чен не стал бы предлагать это лечение, не будь хоть малейшего шанса. Ты победила рак в первый раз и без сомнений сделаешь это снова, — с улыбкой отвечаю я.

Мама же смотрит на меня с грустью.

— Хорошо, дорогая. Больше мы об этом говорить не станем.

Я не знаю, что сказать, поэтому просто сжимаю её руку, испугавшись, что если хоть что-то произнесу, то начну плакать.

— Просто подожди и увидишь. Ты выживешь на радость всем остальным.

«Должна, потому что ты все, что у меня осталось».

Я быстро целую её в щеку и забираю свою почти полную тарелку. Выбрасываю содержимое пирога в мусорку и делаю вид, что разговора не было. Мама возвращается в свою комнату, а я создаю новый плейлист для завтрашней поездки.

У меня на завтра куча заказов от своего реального работодателя, а под конец дня, скорее всего, поработаю на Малкольма. После того, как заканчиваю с песнями и проверяю, на зарядке ли телефон, я раскладываю диван и начинаю готовиться ко сну. Отбрасываю в сторону коробку и замечаю, что картонка прогнулась, теперь она выглядит помятой и немного жалкой. Примерно так, как я чувствую себя в данный момент. И да, я не собираюсь открывать эту коробку.

Мешковатый матрас и металлические прутья никогда не дают хорошо выспаться, не считая успокаивающего и нежного храпа моей матери — колыбельной, которую никто не сможет повторить. Завтра я поговорю с врачом и постараюсь выяснить, можно ли для мамы получить дополнительные препараты, чтобы остановить тошноту или облегчить боль. Если не смогу получить их от врача, тогда Малкольм поможет мне. Шанс один из пяти, не так ли? Моей маме нужно лишь поверить. И, закутавшись в одеяло, я, наконец, засыпаю.

Утром я встаю очень рано и проверяю маму. Она еще не проснулась, да и химиотерапия начинается только в десять. Забирая огромную коробку с собой, я на цыпочках выбираюсь из квартиры. Она достаточно большая, чтобы прикрепить ее к багажнику велосипеда, и мне это удается. Эластичные шнуры плотно обвивают коробку, которая чем-то напоминает причудливый лук.

Я даже стучать не стану, а просто оставлю коробку возле задней двери, потому что в ней чересчур много соблазна, а я эмоционально нестабильна, чтобы противостоять такому человеку, как Йен. В нем слишком… слишком много всего. Слишком высокий. Слишком красивый. Слишком уверенный. И, похоже, слишком богатый.

Небольшой механический звук привлекает мое внимание, и я замечаю камеру, торчащую из двери. Она выглядит почти живой и немного пугает меня, на что я показываю свой язык.

Незамедлительно следует ответ.

— Это практически «да», Виктория. Лучше беги, пока можешь.

На этот раз я так и делаю. Сажусь на велосипед и кручу педали на пределе человеческих возможностей. Теперь я напугана, потому что до безумия хочу вернуться назад.

Глава 7

Как мы с мамой и ожидаем, химиотерапия оказывается страшной вещью. Внутривенные переливания длятся очень долго. Хоть в комнате стоят два телевизора, а у мамы есть старенький ноутбук, ей не нужно ни то, ни другое, потому что химиотерапия вызывает у нее тошноту, и она хочет отдохнуть. Я присаживаюсь рядом, разглядывая квартиры, которые выбираю. Они находятся в том же районе, где мы сейчас живем, и недалеко от больницы. Я смогу выплачивать арендную плату, пока буду заниматься доставкой левых посылок, но так как для рассмотрения заявки уровень моей официальной зарплаты не подойдет, мне по-прежнему понадобится помощь Малкольма.

Доктор Чен приходит проверить нас где-то на середине процедуры, через четыре часа из положенных восьми.

— Кажется, все в порядке, Софи, — хлопает он маму по плечу. Мама едва открывает глаза, она сонная и почти не реагирует. Доктор Чен хмурится, жестом показывая мне выйти. — Нашли новую квартиру?

— Еще нет.

Он качает головой.

— Не забывай о её душевном благополучии. Она не может оставаться взаперти в этой вашей квартире.

Да, эта мысль вообще не покидает мою голову.