Терминатор. Часть 1

И тут же сам себя спросил — Откуда пиво здесь? У машин есть пиво?! Вот это да! Это и есть первое открытие, которое тебе надо, майор Виктор Кравцов — он вслух, громко удивленно и даже обрадовавшись, произнес — Откуда эти все продукты? Такого нет нигде. Даже в ракетном их бункере приходилось долгое время сидеть на черством засушенном в сухари хлебе, и просто воде. Ну, еще были кое-какие консервы из фронтовых запасов и то, что удавалось отбить у роботов на лесных и горных дорогах слабо охраняемых конвоев.

— Может эта рыжеволосая сучка в мою угоду тут все сервировала — произнес он, сдерживая с трудом свою злобу и свое прирожденное ехидство, скрипя зубами — Может, хочет получить себе меня — сам с собой стал рассуждать Виктор — Ебливая, наверное, до дури, тварь искусственная. А, что? Алексея забрал себе Скайнет, а меня может… Похоже, ты майор Кравцов уже от всего в скопе пережитого, начинаешь чокаться здесь в этом плену.

Он громко чертыхнулся, рассматривая наклейки на бутылках пива. Таких, он никогда не видел. С треугольной пирамидой на черном фоне. И надписью «Кибердайн Рисеч Системз».

— Че это еще за производство? — произнес он — Небось, радиоактивное, откуда-нибудь из-за океана, но все равно попробую.

Кравцов осмотрел все содержимое холодильника. Такие наклейки были на всех продуктах. И, похоже, производитель был везде один. Скайнет.

— Ты, сволочь еще и пищевые производства организовал — чертыхнулся Виктор Кравцов — Ну, что же, серьезный ко всему подход, молодец. Не ожидал от тебя, не ожидал, действительно не ожидал. Щас опробуем чего-нибудь, раз этот холодильник теперь мой.

Он закончил с осмотром. Тут все было свежее и в замороженном состоянии, как раньше когда не было еще войны, и когда он жил с семьей еще молодым офицером на Дальнем востоке в войсковой своей ракетной приморской части. Это было лет больше двадцати назад. И так уже давно… Он достал несколько консервов на выбор и кое-какие продукты, похожие на мясные.

И он, Виктор Кравцов не мог в это во все до сих пор поверить, как и в то, что видел теперь тут своими глазами.

— Даже мягкий белый хлеб — он, не переставая удивляться, произнес, напоследок обследуя холодильник. И открыл лежащим на столе столовым ножом бутылку с пивом. Сдувая ползущую из горлышка пену, попробовал его, глотнув чуть-чуть, все еще сомневаясь в то, что это правда. И пиво было настоящим. Только неизвестным ему. И конечно не Советским и не иностранным. Но было как настоящее. И на вкус весьма ничего.

Он глотнул его еще раз и закрыл свои пленного, но боевого Советского офицера глаза, усевшись в мягкое стоящее у стола и стены из белого пластика мягкое кресло. Положив голову на спинку его он, Виктор Кравцов вспомнил те далекие довоенные годы и свою семью. Жену Елену и сына Максима. Как они были тогда счастливы. И служба у Кравцова текла, размеренно и без накладок и происшествий. И он тогда еще, будучи старшим, после учебки женатым лейтенантом был не таким как сейчас озлобленным на весь мир закоренелым ненавидящим машины и ядерную войну воякой. И вот война, и вот он теперь здесь в звании майора и военнопленного. В самом логове самого своего вечного врага по имени Скайнет. И он не может поверить в то, что теперь здесь сам видит.

Он Виктор открыл свои глаза и уставился на висящий, на стене большой монитор. Скорее это, был просто плазменный телевизор. Смахивающий, на японский еще довоенной поры. Настенный телевизор. В Японии, такие уже, делали в то довоенное время.

— «Но зачем он здесь?» — подумал Кравцов — «Что, вообще сейчас смотреть то. Ведь мира больше нет. И кино больше нет, как и прочих передач. Так, висит для интерьера этой его тюремной за железными дверями камеры. Может даже не работает. Хотя тут работает вроде все».

Он подумал встать и подойти и попробовать включить этот телевизор, но не захотел сейчас вставать с этого удобного и мягкого обитого светлой однотонной тканью кресла. Все словно в доме. Все для жизни здесь в этой отдельной тюремной лагерной камере блока Х17.

Ему все еще не верилось во все, что он видел перед собой.

Кравцов вспомнил, вдруг тот Т-200, То по прозвищу, среди людского сопротивления, пугало. Андроид перебежчик в их ракетном бункере. Такой же живой, как настоящий живой человек. И как тот робот общался с профессором Семенцовым, и он даже узнал его. Парня из своего боевого отряда. Тоже, как и Алексей, пропавшего без вести. И вот, явившегося, в облике той машины. И тот робот был именно отсюда с этой базы Скайнет.

— «Фамилия его была Баженов» — вдруг вспомнил он его фамилию — «Сержант Баженов. Вот имя, имя как?» — пытался припомнить сейчас Кравцов — «Забыл уже, забыл совсем, как и лицо своего того парня».

И вот сейчас он Виктор видел то, во что бы никогда бы не поверил, но он видел это. Он увидел то, про что говорили все в бригаде ученых кибернетиков и биологов ныне покойного, как и они Семенцова. Способность машин быстро учиться всему и быть похожим, почти на человека. Быть невероятно похожим на живого человека. Причем настолько, что нельзя было отличить, кто есть кто?