ТЕРН: Начало (СИ)

Я сглотнул, ощущая, как сухость заполняет горло, и сделал первый шаг в темный коридор. Впереди нас ждала темнота, угрюмая и глубокая, как бездна, в которой время потеряло свое значение. Мои шаги отдавались глухим эхом, отголоском шагов былых захватчиков и тех, кто пытался разгадать тайны этого храма до нас. Воздух был пропитан сыростью и запахом пыли, смешанной с отголосками старой магии. Я внимательно смотрел под ноги, проверяя каждую плиту, каждым движением стараясь предугадать скрытые ловушки. Сердце билось гулко, как барабан, и каждый его удар звучал в ушах оглушительно.

За мной шли остальные, напряжённые и настороженные. Тьма не щадила никого, она давила со всех сторон, заставляя нас сжиматься под её гнётом. Хальд тихо фыркнул где-то позади, но, на удивление, не проронил ни слова. Я знал, что его терпение на пределе. Рина, держа рапиру наготове, двигалась бесшумно, словно тень, её коса плавно скользила по спине при каждом движении. Лиам освещал путь тусклым заклинанием света, которое дрожало, как свеча на ветру. Фарелл шёл последним, держа лук наготове, его глаза непрерывно сканировали пространство, пытаясь уловить малейшее движение.

— Осторожно, ловушка, — прошептал я, замечая вдоль стены ряд крохотных отверстий, замаскированных под трещины в камне. Древние механизмы, скрытые за этими проемами, ждали момента, чтобы выпустить смертоносный град стрел. Мы обошли опасное место стороной, но напряжение продолжало нарастать. Казалось, даже стены следили за нами, дожидаясь ошибки.

Мы углублялись всё дальше, и воздух становился густым, словно его заполнила невидимая магия, витавшая здесь веками. Я чувствовал это каждой клеткой, но не мог определить, откуда именно исходит опасность. Внезапные порывы холодного воздуха, казалось, шептали о древних проклятиях, и каждый шаг звучал как вызов всему, что скрывал этот храм.

Когда мы вошли в просторный зал, я на мгновение замер, осматривая его высокие колонны, покрытые причудливыми резьбой. В лучах слабого света они выглядели, как монолиты, возвышающиеся над нами. Потолок терялся в темноте, и казалось, что где-то наверху скрывается нечто, следящее за каждым нашим движением. В тишине лишь отдалённое эхо шагов нарушало гробовую тишину.

И вдруг пол под ногами Хальда затрещал, словно древние кости, и с оглушительным звуком обвалился. Хальд рухнул вниз, его фигура мгновенно исчезла в зияющей пропасти. В следующее мгновение раздался его крик, полный боли и отчаяния, а затем — хруст костей и глухие удары о каменные шипы внизу. Я подбежал к краю, но увидел лишь чёрную бездну, в которой его фигура безжизненно лежала, изломанная и неподвижная.

Следом зал внезапно показался гораздо больше, чем прежде, и его тёмные углы стали угрожающими тенями, готовыми поглотить нас в любой момент. Я почувствовал, как все напряжение нарастает, словно невидимая рука сжимает горло, не давая дышать. Это был момент, когда я осознал, что мои навыки могут не спасти нас от этого проклятого места. Храм словно смеялся над нами, готовый забрать каждого, кто осмелился бросить ему вызов.

— Проклятье! — выкрикнул кто-то из группы. Оцепенения отступило и я ринулся к краю ямы, но Хальда уже было не спасти, — от него осталось, кроме тела, изуродованного ловушкой. Паника захлестнула остальных. Мы потеряли одного из наших, и для многих, как и для меня это был первый опыт потери.

Увы, дальше стало только хуже. Попытка обезвредить следующую ловушку провалилась, и магические руны активировали огненные струи, которые вырвались из стен. Один из новичков, Калеб, не успел увернуться и получил серьёзные ожоги. Мы отступали назад, чуть не потеряв ещё одного человека. Мои приказы больше никто не слушал, и команда начала распадаться.

Я сделал попытку организовать отступление. Мара бросился на помочь Калебу, но вместо этого лишь активировала ещё одну ловушку — каменный блок обрушился с потолка, прижав её к земле. Мы оказались в смертельной ловушке, и все попытки выбраться только усугубляли ситуацию. Общими усилиями мы аккуратно приподняли блок и извлекли из под него Мару.

Я чувствовал, как мой авторитет, и без того довольно зыбкий, исчезает окончательно. Каждый взгляд, каждая мимолетная гримаса сопартийцев обжигали сильнее огня — они больше не видели во мне лидера, лишь причину своих бед и потерь. Тени храма стали нашими врагами, и мы вынуждены были бежать в спешке, оставив позади часть снаряжения и найденных артефактов. От команды осталась жалкая кучка раненых и измотанных авантюристов, едва державшихся на ногах.

Тяжелее всего было осознание, что Мара не выжила. Она погибла от внутренних кровотечений, не дойдя до выхода. Её глухие стоны и слабый шепот о помощи преследовали меня, как эхо в пустом храме. Я видел её искажённое болью лицо, руки, которые бессильно пытались цепляться за жизнь. Это было как удар в живот, от которого невозможно оправиться. Никто из нас не смог ей помочь. Каждый шаг назад к выходу отдавался в сердце тупой болью, а последние минуты Мары перед глазами смешались в один нескончаемый кошмар.