Терновая ведьма. Изольда

— Да-да, можешь не скрывать от меня своих сумрачных тайн. Я знаю, кто ты, Лютинг Вестильд Таальвен Валишер Мак Тир, и позволяю говорить, о чем только пожелаешь. Более того, я сама поведаю тебе правду!

Она закружилась вокруг костра, хохоча во всю глотку.

— Это ведь Изольда Северин околдовала тебя, принц, превратила в зверя, обрекла скитаться по лесам в волчьей шкуре без надежды рассказать хоть кому-то о своей беде!

Ведьма метнулась к крепко спящей принцессе и склонилась над ее зеленой постелью.

— Только погляди на это нежное личико. Как девочка, которую обещали тебе в жены пять лет назад, осилила сотворить столь страшное колдовство?

Таальвен Валишер подавил неотвратимое желание вскочить и встать между Изольдой и ее туманной копией.

— Пусть ты это сделала, — безупречно владея голосом, ответил он. — Я готов простить любой твой проступок.

— Откуда такое великодушие? — Потеряв интерес к девушке, колдунья направилась к волку. — Никак чертовка околдовала тебя.

Она умилилась собственной шутке и подсела к костру. Волк продолжил спорить.

— Каждый может ошибиться однажды. У тебя храброе сердце и душа, способная на любой подвиг ради тех, кого любит…

— Чушь! — сердито перебила чародейка, и терновая ветвь обвилась вокруг ее талии. — Ты не понимаешь до конца, какую судьбу мерзавка тебе уготовила. Погляди же, владыка Приморского королевства!

Она указала пальцем в костер, и в пламени заплясали неясные образы. Очертания вспыхивали и гасли, складывались в обманчивые картинки, которые с треском таяли.

— Вернуть человеческое обличие, Лютинг Мак Тир, ты сможешь, только если высокородная дева добровольно согласится стать твоей женой. И не когда-нибудь, а до конца этого года. Иначе так и останешься зверем. Жаль, что рассказать о проклятии ты не сможешь. А то бы нищая дворянка могла выйти за тебя, соблазнившись богатством и троном. Но вряд ли найдется полоумная, которая пожелает разделить брачные узы с волком, не зная, что он снова станет человеком. Но и это не самое страшное… — Голос терновой ведьмы задрожал от нетерпения. — Если спустя год ты не найдешь жену, принц Лютинг, то обратишься в настоящего зверя, лишенного умения говорить, памяти и разума…

Ошеломленный Таальвен вскинул голову и отшатнулся от костра. Каждое пророчество колдуньи он видел ясно, словно оно уже свершилось. Волк давно знал: Изольда явилась причиной его превращения. С того самого мгновения, как над его замком разразилась страшная гроза, как ему приснился тревожный мучительный сон, в котором юноша бродил среди мокрых камышей, оглушенный волной запахов и звуков, он чувствовал ворожбу. А потом очнулся в чаще леса, не понимая, что произошло…

Удивительно, но суровое сердце владыки Приморского королевства не таило ненависти. Ему не было надобности прощать принцессу — принц ни в чем ее не винил. Но узнать, что останется зверем, если не вступит в брак, как истечет год, Таальвен был не готов. А ведь времени почти не осталось! Может, ведьма врет?

Он всмотрелся в черные, без зрачков, глаза и увидел там правду — ей не было нужды сочинять. Внезапно колдунья поглядела на волка с сочувствием и придвинулась ближе.

— Ах, бедный Таальвен Валишер, прекрасный юноша, названный в честь Западного ветра. Неужели ты так и сгинешь в схватке со свирепым сородичем или азартным охотником? Дома тебя уже давно похоронили. Твой друг — Стефан Северин, разыскивал тебя, но поиски сестры оказались важнее… — Она положила горячую руку ему на загривок, и дрожь прошибла волка. — Но не печалься, мой отважный друг. Я знаю способ вернуть прежнюю жизнь.

И ведьма, пританцовывая, направилась прочь с поляны.

— Постой! — сам того не желая, выкрикнул Лютинг. — Ты не лжешь?

— Попробуй, выясни, — озорным тоном ответила она, задержавшись у кромки света. — Так хочешь узнать, как снова сделаться человеком?

В зеленых глазах блеснула надежда, и чародейка страстно зашептала:

— Сделать это очень легко. Достаточно лишь прикончить ведьму, наложившую чары.

Волк поначалу не понял смысла слов и переспросил недоуменно:

— Хочешь, чтобы я… убил тебя?

— Не меня, глупыш, а Изольду Северин…

— Это бессмыслица, — разом теряя запал, помрачнел он.

— Вовсе нет. — Колдунья обхватила Таальвена за плечи. — Разве мерзавка, разрушившая твою судьбу, не достойна смерти? Обещаю, как только все кончится, ты станешь собой.

Он взглянул на нее, как на сумасшедшую.

— И думать забудь, принцесса!

— Но Лютинг, — она припала к нему всем телом, — неужели не хочешь снова быть статным и сильным, могущественным повелителем Северного побережья, равных которому нет на всем взморье?

Ведьма достала из ниоткуда янтаревое зеркальце, осторожно поднесла его к морде волка, что-то шепнула. В ту же секунду звериная голова в отражении исчезла.

Совершенно ясно Таальвен увидел свое прежнее лицо: каштановые, с проседью, кудри едва касались плеч, глаза зеленились, будто камыш, брови по обыкновению были нахмурены…

— Вообрази, как чудесно было бы снова сесть на коня, плавать под парусом, взять в руки меч… — Она сжала его широкую сильную ладонь.