Терновая ведьма. Изольда

Девушка затрепетала, постаравшись прогнать неприятные воспоминания об улеб-хёстах, которым костяные короны пришлись бы впору. Но за круглыми стенами виднелся очаг в полу, обложенный камешками. Высокое пламя полыхало весело и жарко — вряд ли ледяные монстры рискнули бы к нему приблизиться.

«Должно быть, это храм», — решила Изольда, делая еще один осторожный шажок.

У ворот не было никого. Да и вообще, деревенька не полнилась обитателями. Только на крылечке ближайшей хижины лениво лизала бок ободранная худая кошка.

— Кис-кис, — позвала Изольда.

На что та лишь презрительно отвернулась.

— А ты кто еще такая? — внезапно послышалось из-под камня.

Подстелив под голову дырявый мешок, в тени спал седой старичок простецкого вида: изношенная заплатанная рубаха чернеет на локтях, штаны обтрепались и давно не стираны.

— Эм, извините. — Принцесса опасливо попятилась. — Я только мимо проходила.

— Да не стой на пороге, девушка, — поспешно пряча хищный блеск желтых глаз, воскликнул дед.

Он живо подметил колючую полоску на лбу пришелицы. Медленно поднялся на ноги, придерживаясь за спину, и отряхнул насквозь пропыленную одежду. А затем распахнул ворота пошире, как бы приглашая войти.

— Мы нынче любому гостю рады, Тарнтейн, как-никак…

— Что? — все еще стоя одной ногой за пределами хутора, промямлила принцесса.

— Терновый день — по-простому, — прошамкал старик, натянув на седую голову помятую соломенную шляпу.

— Наверное, праздник? — Изольда полюбопытствовала больше из вежливости.

— Еще какой! — радостно закивал незнакомец. — Единственный день в столетии, когда принято привечать любых гостей. Пусть хоть прокаженный сунется в Волчью пасть, встретим как доброго друга.

— В какую пасть? — Она подалась вперед.

— Да стоянка так называется, — пожал плечами дед. — А ты, видать, чужестранка. Издалека пришла?

Изольда кивнула, раздумывая, идти ли в деревню. Кажется, старик ее не боится, правда, терновые следы явно заметил: вон как глаза сверкнули.

Может, повинуясь древнему обычаю, местные не разбегутся кто куда?

— А что принято делать на Тарнтейн? — Изольда пересекла наконец незримую черту между долиной и деревней.

Хуторянин криво ухмыльнулся.

— Разное… За неделю до него — травы собирать да над священным огнем сушить, дома украшать цветами, овец закалывать, готовить подношения, чтобы сжечь потом у живительного источника…

Изольда слушала с интересом.

— Ну и без пира накануне не обойдется. Можно наесться от души с общего стола.

— Пожалуй, загляну к вам на ужин. — Девушка робко улыбнулась. — Да только я не одна…

Деревенский нахмурился. Услышанное ему не понравилось. Но тут из-за ворот показалась поджарая волчья фигура, и старик мигом успокоился.

— Если речь о звере, то милости просим. — И он растянул губы в улыбке, обнажая стертые годами резцы. — Против волчьей братии ничего не имеем.

Лютинг окинул насупленным взглядом серые шкуры, развешанные на просушку у одной из хибар, и заключил угрюмо:

— Как же, еще один скальп не помешает! Будет чем плащ к гуляньям подбить…

— Таальвен, — шикнула на него принцесса, но дед даже бровью не повел.

Дождавшись, когда зверь переступит несуществующий порог, он радостно захмыкал и поспешил затворить ворота.

— Это еще зачем? — дернулся к выходу волк.

Хуторянин не оглянулся. Похоже, не услышал слов.

— Оставь створки открытыми! — потребовал грозно Таальвен Валишер.

— Чего рычишь? — закряхтел старик, посмеиваясь.

Засов никак не поддавался — слишком тяжелым оказался для слабых морщинистых рук.

— Он не понимает тебя, — шепнула другу девушка, и седовласый тут же откликнулся:

— Ясное дело. Как же зверь уразумеет человеческую речь?

Почерневшая от дождей жердь наконец вошла в древние пазы, запечатав ворота, впрочем, не слишком надежно.

— Почему вы их закрыли? — повторила вопрос Таальвена принцесса.

— По обычаю, — хитро покашливая в кулак, пояснил дед. — Один Тарнтейнов год — один гость…

— Значит, в другое время попасть в селение невозможно?

Он замотал головой и подхватил с земли ветхий мешок.

— Проход открывается лишь на Тарнтейн… в иное время Волчью пасть вообще не найти.

Девушка глянула на волка и постучала пальцем по виску, давая понять, что считает нового знакомца слабоумным. Это ж надо — запираться, когда у тебя вместо забора два десятка камней, расположенных в четверти версты друг от друга.

Дед не обратил на ее жест никакого внимания. С чувством выполненного долга он бодро заковылял прочь, насвистывая себе под нос.

— Погодите, дедушка, — окликнула Изольда.

— Чего? — бросил он через плечо.

— А где здесь можно поесть? — Она выпалила первое, что пришло в голову.

— Ступай к храму. — Хуторянин ткнул кривым пальцем в чертог с огнем. — Поблизости жрец околачивается. Пусть тебя накормит.

И он довольно потер руки, совсем как голодная Пайян-Жен липкие лапы перед трапезой. Кошка на пороге злобно зашипела, стараясь цапнуть хозяина за ногу. Но, получив шлепок грязным мешком, истошно заорала и пустилась наутек.

— Странные здесь люди, — заключил Таальвен, когда сгорбленная фигура исчезла за дверью.