Осколками швыряласьИ гасла, разбиваясь.О брат мой, нет покояДуши лицо живоеЯ возродить пытаюсьИ в зеркале теряюсь.Я гасну, разбиваясь,И вырваться пытаюсь,Как пойманный бесенок,Верните мой осколок,Уйдите, не касаясь.Безбожница я, каюсь.Безбожница я, каюсьГрехи свои считая,Одна в проклятом небе,Где солнце в туче тает.Ты видишь — догораетПоследний сполох гнева.Быть сладко неплененной,Быть сладко непрощенной,Страшнее — разделенной,Разорванной, склоненной.Погас последний сполох,Верните мой осколок.
Январь — февраль 1994
Осколки-3
Бесчувственное гасло, отступая,Желаньям подчиняясь лишь на сон,Я руки целовала, засыпая,Нарушив очевидности закон.Одна из прочих, равно одаренных,Благословляла, плакала, звала,И, будучи до сна непробужденной,Я слишком нежной, кажется, была.Я руки целовала, засыпая,Но уходил, и убегала прочьБезумная, упрямая, слепая,Нелюбящая, преданная дочь,Сестра, подруга, странная, чужая,Неизбранная, гордая, без словЯ знала все и, вовсе не вникая,Твою нещадно волновала кровь.Но уходил, и убегала, тая,Но возвращался и терзал без слов,И говорил — ты любишь, да не знаешь,И клялся в том, что это не любовь,И по пятам ходил, теряя силы,И подарил нетронутую боль.И снилось мне, что я тебя любила.И знаем мы, что это не любовь.
Январь — февраль 1994
Осколки-4
Я буду в ладонях твоихПеременным огнем.Но правда лишь в том,Что увязла в кощунствах твоих.Зачем удивлен, что молчуЯ с тобой не права.Какой же ценой за слова,Что шепчу, заплачу?Равны мы во зле, лишь во зле,Новой боли учусьОпять загорюсь, засвечусь,Где тебе уже тлеть,И там, где близки, как в бреду,Наши души дотла,Неприкосновенны тела,Хоть гореть нам в аду.Я в воду ступаю опять,Но доплыть не смогу.Ведь ты на своем берегу,Там, где мне не стоять.И вижу, глаза приоткрывТо ли я, то ль не яТам новая нимфа твояНачинает заплыв.И будет в ладонях твоихПеременным огнем.Но правда лишь в том,Что увязла в кощунствах твоих.Надеюсь, она не смолчит.Не права и она.Какая ценаБудет малой, когда закричит?