Терновый куст

Дождь вторую ночь точится,
Что душа опять выболит?
А с чего весне кончиться
Чист со мною, чист дочиста.

^{Март — май 1994}

Долгая-4

Освещена, освящена,
Не то согрета, то задета,
Покуда не обожжена,
Весна протянется до лета.

До лета — срок, до лета — знак,
Что не согнет и не оставит,
О день весны, да будет так,
Чтоб не отнять и не прибавить

Самодостаточности хмель,
Чтоб не искать такой причины,
Как этот ветреный апрель
С дождями раньше середины.

^{Март — май 1994}

Лунная радуга

Благодарю, благодарю
Мне что сиянье, что затмение.
Со стороны луны смотрю,
А что напротив — как знамение.

Вскользь облака по витражу,
Пейзаж видней на расстоянии,
И хоть пощады не прошу
Какую веру я ношу,
Да обрела без покаяния.

Под страхом будней не хожу
Благослови судьбой гонимого,
И я привета не прошу,
А лишь присутствия незримого.

Пейзаж изменится слегка
От хода жизни непреложного,
От дуновенья ветерка
Скользит пушинкой по щекам
Мое тепло неосторожное.

Как получилось, не скажу
Мне нынче снова воскресение.
Какую силу я ношу,
Да получила без прощения.

То мрак спасет, то свет гнетет,
Но шаг за шагом — невозможное,
И лунной радугой взойдет,
По капле в души упадет
Мое тепло неосторожное.

^{Август 1994}

Пожарище

Жалея самым черным днем,
Не обнеси меня огнем,
Помилуй — жарь еще!
На бочке сплю пороховой,
Вдыхаю дым — мне дом родной
Мое пожарище.

Когда велишь — ни дать, ни взять
В молитве мысленной опять
Тянусь из кожи вон
И рву по нитке от судьбы,
Могла ж плести ее — да было бы предложено…
Для смерти все мы хороши,
И нет Творца и Разрушителя опаснее,
О как безжалостно-груба
Я благодарная раба ее и пассия
Воздушный шарик в вышине,
Лишь перед нею я нежнею
И блаженнею,
Лишь перед нею я легка,
Как все, кто до смерти алкал
Самосожжения!..

На пепелище — новый Храм,
Ловлю в просторе: «Аз воздам
Как никогда еще,»
Что так не будет мне тепло,
Что так не будет мне светло
Как на пожарище!

^{Декабрь 1996}

Царское угощение

Сколоты, сколоты
Льдинки — полны колодцы,
Зубы на холоде
Стынут — да сладко пьется.

На: зацепило — вынуло
Развязало,
Мыла меня весна
Бессмысленными слезами,

В голос (ай, хороша!)
Дразнила моих Кащеев:
Зреет к столу душа
Царское угощенье.

А вот и уродец мой
Я не боюсь уродца
(Страшен удар прямой,
Но я не хочу бороться),

Срок ли ему пришел
Снова в глазах маячит,
Днем теребит подол
Ночью играет в мячик,

Ластится, предвкушая
Новые ощущенья:
Видно, вкусна душа
Царское угощенье!

Это же не беда,
Что капли долбят затылок,
Лишь бы его еда,
Зреючи, не простыла:

Агнец в невинном сне,
Плюнув на всех уродцев,
Вздрагивает на дне
Бездонного колодца…