Терновый венец атамана Дутова

Большинство подобранных были уйгурами, все они, кроме Маралбаева, были молодыми крепкими парнями, давно знакомыми между собой, людьми смелыми и рисковыми. Местные жители, они, вращаясь в среде контрабандистов, бандитов, барымтачей, общаясь с жителями Китая и с проживающими там родственниками, хорошо знали обстановку на сопредельной территории, традиции и обычаи тамошних жителей. Поэтому их появление на сопредельной территории ни у кого не должно было вызвать вопросов. Забегая вперед, замечу что по имеющися сведениям Ушурбакиев Насыр и Тынчеров Ханафия непосредственного участия в террористическом акте не принимали. Об этом говорил на допросе брат Насыра Азиз Ушурбакиев. Однако племянник Азиза, проживающий ныне в Джаркенте, Ушурбакиев Ахметжан Насырович говорит, что непосредственным участником операции был не Азиз, а Насыр и награжден часами тоже он, а не Азиз. О наличие наградных часов у Насыра говорит и его сноха Райана, ныне проживающая в Орске[83].

Старт операции

В архиве Президента PK хранятся воспоминания начальника отдела по борьбе со шпионажем, контрабандой и должностными преступлениями С. Н. Жмутского, бывшего начальника пограничной заставы «Хоргос», через участок границы которой уходили в Китай и возвращались боевики, А. К. Махрова и помощника начальника джаркентской милиции в 1920-22 годах Н. П. Корнеева. Все трое были посвящены в операцию и довольно подробно описывают ее подготовку и ход[84].

Воспоминания С. Н. Жмутского и Н. П. Корнеева записаны в конце 50-х годов прошлого века А. К. Махровым, работавшим в то время председателем Джаркентского филиала общества «Знание» и использовавшим их в лекциях, которые он читал жителям района. К этому времени авторы воспоминаний были уже достаточно пожилыми людьми, но обладали отменным здоровьем и крепкой памятью.

Со слов Н. П. Корнеева, на операцию были отпущены большие средства в виде опиума, сайгаковых рогов[85] и других предметов, которые и сейчас в Китае имеют особую ценность. Было решено, во что бы то ни стало, купить «китайскую власть», что и было сделано: один из помощников губернатора был подкуплен и стал способствовать операции. Стараясь приобрести информаторов из среды дутовских контрразведчиков, чекисты и военные разведчики искали возможности для установления с ними доверительных отношений.

Одновременно была организована группа контрабандистов, которая связалась с китайскими и иммитировала бурную контрабандную деятельность, чтобы попасть в поле зрения дутовских спецорганов и добывать от них информацию.

Н. С. Жмутский рассказывает: «на секретном совещании Особого отдела ЧК в присутствии работников Укома партии было решено к этой работе (операции – В. Г.) привлечь всех заподозренных в связях с контрреволюцией. Первым таким был сын князя Чанышев Касымхан и его единомышленник Ходжамьяров, джигит-конокрад Мукаш Джигитеков (видимо, речь идет о Мукаше Байсымакове – В. Г.), Джунусов Аубакир, Тынечеров Ханафия и др. Работа у нас началась так. Чанышев назначается нами начальником милиции Джаркентского уезда и в соответствии нашего плана постепенно связывается с офицерами дутовской группы. Сообщает ложные сведения через Ходжамьярова и Джигитекова»[86]. Этот план был принят. Первый начальник джаркентской рабоче-крестьянской милиции А. С. Соколов, избранный на эту должность 1-м Джаркентским съездом Советов в декабре 1917 года, в марте 1920 года, был отправлен в Фергану на борьбу с басмачеством, а на его место назначен Касымхан Чанышев.

Ставший заместителем Чанышева Н. П. Корнеев сообщает, что он был вызывай начальником секретно-оперативной части УЧК Суворовым, который предложил ему строго следить за действиями нового начальника[87].

На посту начальника милиции Чанышев вел себя вольно. Ветеран-пограничник 49 Джаркентского погранотряда Александр Константинович Махров вспоминал, что часто, по капризу жены попить кумысу, Чанышевы выезжали на джайляу[88] с отрядом до 40 милиционеров, вводя казахов в траты[89].

Между тем, дутовские контрразведчики постоянно снабжались дезинформационными материалами. Однажды в осторожной форме им было названо имя нового начальника милиции Чанышева.

Постепенно дорабатывался и план операции, который вскоре приобрел форму хорошо продуманного рабочего документа. Стержнем плана была идея захвата атамана живым и доставка его в Россию для предания суду. И только в крайнем случае допускалось его убийство.

Для захвата атамана исполнители должны были выманить Дутова за пределы его резиденции – суйдунской крепости и совершить похищение или, предварительно оглушив в кабинете, вывезти атамана в мешке за пределы крепости. На случай прояления интереса к содержимому мешка, объяснить, что в мешке – прокламации, полученные от Дутова для распространения в Джаркентском уезде. Это не должно было вызвать подозрений, так как вывоз прокламаций таким образом практиковался дутовцами постоянно.