Терпеливый снайпер

– Так ее отделать – задача не из простых… – отметил он, словно объективно отдавая мне должное.

– Да уж. Зато теперь мы с нею квиты. За Верону.

Он на миг всерьез задумался. Потом слегка, как бы через силу, кивнул.

– Вы не подумайте… В этом не было ничего личного. Мы же действовали не против вас.

– Наши отношения зашли так далеко, что теперь уже можно на «ты», – саркастически рассмеялась я.

Он замялся лишь на мгновение.

– Так вот это было не против тебя.

– Не против меня и не против бедняги райтера, который подвернулся под горячую руку… Вы его спутали со Снайпером.

– Вот именно. Вышло недоразумение.

– Ага. В ходе которого мы чудом остались живы.

Он уклончиво и даже как-то устало развел руками. Понимать следовало так, что жизнь изобилует моментами, когда человека могут пришибить по ошибке или случайности. Глупо искать виноватых.

– Бискарруэс, – снова напомнила я. – И больше повторять не стану.

Будто сомневаясь, он на миг задержал на мне изучающий взгляд. Я же напряглась и не выпускала из поля зрения вазу. Наконец он достал из кармана телефон, набрал номер и, когда на том конце отозвались, сказал лаконично:

– Она здесь.

Потом протянул мне трубку, а я вышла с нею в коридор.

Когда я вернулась в номер, Тощая Рожа на вид уже совсем оправилась. Рыжий Ус усадил ее в постели, подпер подушками. Снял мокрые полотенца. Сквозь намокшие пряди волос виднелся большой кровоподтек на переносице, темные глаза-щелочки в припухших веках смотрели на меня с ненавистью.

– Хочет говорить с тобой, – сказала я толстяку.

Тот поднес телефон к уху и довольно долго слушал в молчании, перемежая его лишь односложными междометиями, выражавшими согласие. Последние, впрочем, произносились с легким оттенком сомнения, хотя возражений так и не прозвучало. Наконец он дал отбой, спрятал телефон и в явной растерянности воззрился на меня.

– Не понимаю, почему… – начал он.

И не договорил, задумавшись. Он явно передумал изливать душу перед той, кто совсем недавно разбила морду его товарищу по работе – или как правильно назвать стезю, по которой оба они идут? В этой точке его размышлений Тощая Рожа почувствовала настоятельную надобность сходить по нужде. «Писать хочу», – пробормотала она распухшими губами и не утруждая себя иносказаниями, – и Рыжий Ус помог ей встать с кровати и, поддерживая, сопроводил в туалет. Прикрыл дверь, обернулся ко мне и достал из кармана пачку сигарет и золотую зажигалку.

– Здесь можно курить? – спросил он.

– Как бы сигнализация не сработала, – ответила я. – Выйди лучше на балкон.

Он улыбнулся на это чуть заметно. Приятная у него улыбка, беспристрастно оценила я, и эти кроличьи зубки, виднеющиеся из-под закрученных усов, очень мило выглядят. Приятная улыбка на пухлом, несовременном лице настоящего, доподлинного мерзавца. Когда он прошел на балкон и там раскурил сигарету, я спросила себя – а нож-то, которым он чуть-чуть было не зарезал бедного Дзомо на Арена-ди-Верона, при нем?

– Нож-то при тебе? – осведомилась я, опершись о раму открытой двери.

Он кивнул и, достав из кармана, на ладони показал его мне – длинный, серебристого металла, с перламутровыми накладками на рукояти. Я невольно оценила красоту изделия. На рукоятке заметила кнопку: значит, пружинный, выкидной: нажмешь – и выскочит лезвие. Несомненно, старинная модель. По моим сведениям, ножи этого типа запрещены.

– Как же тебя с таким пускают в самолет?

– В багаже отправляю.

– Сейчас, наверно, тяжелые времена для наемных убийц, а? Всюду понатыкано этих сканеров, детекторов и прочей фигни.

– Да не говори.

– Ты убиваешь только время от времени или это твоя специальность?

На это он не ответил. Глядел на меня едва ли не весело, щурясь от дыма зажатой во рту сигареты. Я отметила, что его куртка сшита из замши очень высокого качества. И сшита отлично. И стоит дорого. Хороши были и башмаки. Еще я обратила внимание, что его чуть вьющиеся волосы аккуратно подстрижены. Этот киллер явно заботится о своей наружности. И в средствах на эту заботу не стеснен.

– Отличный вид, – сказал он, показав туда, где садилось над заливом солнце.

– Давно работаешь с Тощей Рожей?

Он улыбнулся пошире:

– Ты ее так называешь? Тощей Рожей?

– Да.

– Ей бы, наверно, не понравилось… Впрочем, это самая ничтожная из ее неприятностей на сегодня. – Он оценивающе оглядел меня. – Я же говорю: надо очень постараться, чтобы так ее уделать.

– А ты – Рыжий Ус.

– Серьезно? Не могу сказать, что ты уж очень напрягла фантазию.

– А я не могу сказать, что вы двое отработали блестяще. По правде сказать, обделались вы.

– Уверяю тебя, обычно у нее реакция получше.

– Не заметила.

– Ну, сама знаешь… Раз на раз не приходится.

– Разве что.

Послышался шум спускаемой воды, и в номер, шагая все еще не очень твердо, вошла женщина. Смотреть на нее было жалко – даже мне. Рыжий Ус раздавил сигарету о железные перила и швырнул вниз. Потом двинулся навстречу своей напарнице, всем видом своим являя заботу и внимание.

– Ну-ка угадай, как она тебя прозвала, – сказал он.