Терпение дьявола

– Жозеф ничего не добавил к тому, о чем я тебе уже говорил. Теперь, когда его братишке ничего не грозит, он наотрез отказывается стучать на подельников. Зато подельники, едва узнали, что Жозеф их фактически слил, вешают всех собак на него. Я только что допрашивал одного из них – говорит, сам вообще не при делах, в трафике не участвовал и реально чист как ангел, а виноват во всем Жозеф. В таком темпе у меня со дня на день будет полная история. Хочешь пока один рассказик?

– Я вся внимание.

– Подельник Жозефа выболтал, что оплатой в последней сделке при посредничестве Чудилы была взрывчатка.

– Черт… Та самая, которую рванули в кинотеатре?

– Нет, я слышал, там были заложены самодельные бомбы. А наркодилер говорил об армейских блоках пластичного взрывчатого вещества, более практичного и эффективного. Конкретно о C-4.

Лудивина замерла. Она помнила, что C-4 отличается высокой стабильностью. Уже хорошо. Это значит, что без детонаторов взрыва не будет – по крайней мере, можно не опасаться несчастного случая в гуще толпы, если псих, который завладел этой дрянью, решит разгуливать с ней где ни попадя. Кроме того, она слегка успокоила себя тем, что тому психу еще нужно где-то раздобыть детонаторы для C-4 – дело, конечно, нехитрое, но позволит им выиграть немного времени.

– Количество известно? – спросила она.

– Парень не стал вдаваться в подробности – сказал, что не в курсе, но я думаю, просто хотел прикрыть себе задницу. Вся банда почуяла, чем это может для них обернуться, и начала катить телеги на Жозефа. Короче от того парня я узнал только, что C-4 там хватит на то, чтобы взорвать большой жилой дом.

Лудивина закрыла глаза.

Значит, они имеют дело не просто с армией потенциальных сумасшедших убийц, но эта армия еще и вооружена до зубов.

– Самая плохая новость напоследок, – вздохнул Ив. – Жозеф отдал взрывчатку вместе с детонаторами. Тот, у кого все это сейчас находится, может перейти к действию в любой момент.

37

На докторе Леманне был тот же поношенный костюм, в котором он приезжал неделей раньше в Ла-Курнев, а его буйная кудрявая смоляная грива, похоже, с тех самых пор не видела расчески. Он шумно высморкался в тканевый носовой платок и аккуратно сложил его, перед тем как засунуть в карман брюк.

Доктор стоял напротив пары, застывшей в безмолвном вопле.

– Как это вас угораздило подхватить насморк на майском солнышке, док? – хихикнула Лудивина.

– Да-да, больной врач – это ужас как смешно, я вас понимаю.

– У вас есть, что мне рассказать?

– Ровным счетом ничего. С поверхностным осмотром та же история, что и в Брюнуа.

– Когда они умерли?

– Без понятия.

– Ладно. А от чего они умерли, вы, конечно, тоже не знаете?

– Совершенно верно.

– Видимые следы ударов?

– Только царапины и синяки.

– О’кей. Спасибо, что приехали, док. Ваше присутствие нам всем очень помогло.

Не отреагировав на иронию, Леманн продолжил осматривать тела. У эксперта над головой, на ветке каштана сидели два ворона и тоже на них таращились плотоядно поблескивающими глазами-бусинами, как будто это был готовый к употреблению деликатес.

– Выраженное трупное окоченение, – заговорил судмедэксперт, словно размышляя вслух. – Они крепко вцепились друг в друга, но этого было бы недостаточно, чтобы композиция не развалилась. Насекомых в большом количестве не видно, а значит, они не могут быть мертвы дольше сорока восьми часов. Айфон мне подсказывает, что прошлой ночью было тепло, так что температура воздуха не замедлила мышечное окоченение, однако погода могла повлиять на их собственную температуру, и это тоже нужно принять в расчет при установлении времени смерти. Шейные отделы позвоночников отвердели, локтевые суставы неподвижны, а с нижними конечностями все и того хуже, насколько я могу судить, не передвигая трупы. Думаю, предварительно можно сказать, что они умерли в период… от десяти до восемнадцати часов назад. Это очень грубый подсчет, надеюсь, вы понимаете? Придется подождать, пока я не загляну внутрь, чтобы сузить временные рамки. Такие дела, до вскрытия ничего нельзя утверждать с уверенностью. В общем, это мое личное мнение специально для вас, и я пока не собираюсь под ним подписываться.

– Значит, смерть наступила прошлой ночью?

– Да. И, полагаясь исключительно на чутье и опыт, я бы сказал, что это было скорее в середине ночи, нежели вечером, но не требуйте от меня повторить это в суде. Чисто личное ощущение.

– Вы, конечно, не успели осмотреть кожные покровы на предмет трупных пятен, чтобы выяснить, перемещали тела или нет.

– Не успел, но необязательно быть судмедэкспертом, чтобы с уверенностью сказать: они умерли не здесь. Посмотрите вон на те параллельные следы колес, которые криминалисты отметили флажками.

– И что это? Тележка?

– Наверняка. Колеса гладкие. Преступник не рискнул проехать сюда на машине посреди ночи – боялся привлечь внимание.

– В три часа ночи здесь никого не бывает, так что скорее он не хотел оставлять отпечатки шин на земле. Криминалисты проверили, куда ведет след от тележки?