Терпение (СИ)

          - А боялась я, что он меня за Костика прибьет. Вот и думала, чтобы первой его... Прикинь, Маринка, до чего допилась, или жизнь довела, не знаю даже.

          - Да брось,- ошарашено проговорила Марина, - чего тебя-то убивать ему?

          - Так он уж убивал меня.

          - Ну, то за дело было, а теперь-то с чего?

          - Да говорю же - с испугу я... А потом он уже после похорон спал, я лежу, слушаю - дышит, сердце бьется. Думаю, вот и его ведь мать рожала, живой человек, а что он видит? Сына как родного принял, и того схоронил... Жалко стало его. - Ася вытерла слезы и посмотрела на Маринку, - Вот, может, и я еще ничего - человек?

          - Ну вы даете... - Маринка поднялась со стула и подошла к столу,- Я только не врублюсь что-то с разбега - как это он сына как родного принял? Это чего за фокус?

          Маринка облокотилась на стол и пристально посмотрела на Асю.

          - Так Лешкин Костик-то был... - Ася усмехнулась, - теперь уже чего скрывать.

          - Обалдеть! - Маринка придвинула стул к толу, села напротив Аси, - А Лешка-то что же? А? Он-то знает?

          - Нет.

          - Ну вы даете! - Маринка охватила голову руками, - Как люди женятся вообще? Он Любку любит, она от Лехи рожает. Ну вы даете, товарищи!

          Ася снова усмехнулась.

          - Только что-то как дальше жить непонятно, - тихо сказала она.

***

          Тетка Ира, мать Роськи, чувствовала, что у них с Аней что-то разладилось. Сын зачастил к родителям, да и блеск в глазах пропал. Поэтому, когда из города вернулась Вика, пусть и с дочкой, Ирина увидела в этом знак свыше. И только думала, как бы так устроить свидание сыну с Викой. Но свидание состоялось без ее помощи, Роська просто пришел к родителям, засиделся допоздна, вышел на крыльцо покурить, да тут стукнула дверь у соседей и на свое крыльцо вышла Вика. Ирина как раз вышла к сыну, когда он уже направлялся к соседнему дому. Она, стараясь остаться не замеченной, прижалась к стене и взмолилась, чтобы Ромке никто не помешал встретиться с Викой.

          Ромка быстро подошел к соседской калитке, Вика курила, облокотившись на перила крыльца.

          - Здорово, Вика! - бодро поздоровался он и, скинув крючок с калитки, подошел  дому.

          - Ну, здравствуй, если не шутишь! - улыбнулась Вика, - У родителей гостишь?

          - Да вот, зашел.

          - Ну, и как жизнь молодая?

          - Да нормально все вроде, - улыбнулся Ромка, - а у тебя как?

          - Да тоже ничего, - Вика села на ступеньку, - садись, поговорим.

          Ромка сел рядом с ней. Но вместо разговора они долго молчали.

          - Давай в дом зайдем, чего-то холодом потянуло, - наконец проговорила Вика.

          - Можно и зайти, - Ромка послушно поднялся и прошел в избу.

          Вика достала бутылку вина, шоколадку, стаканы. Они сели за стол.

          - Ну, за встречу! - Ромка звякнул своим стаканом о Викин.

          - Потеряет тебя Нюрка-то, - улыбнулась Вика, отпив вина.

          - Да, - Ромка махнул рукой, - ничего не случится!

          - А если случится?

          - Чего это?

          - Ну вот, например, тебя у меня Любка увела, я тебя у Нюрки уведу... - Вика осеклась, и поспешно добавила, - Ты в голову не бери, так это, шучу я.

          - Шуточки у тебя, - усмехнулся Роська, - Дочка-то твоя где?

          - У мамки Ленка, - Вика откинулась на спинку стула и пристально посмотрела на Ромку, - А у тебя-то что-то детей нет?

          - Да какие дети, рано еще! - отвел взгляд Роська, - Расскажи мне лучше, как жила ты все это время? Давно я тебя не видел.

          Вика долго рассказывала, как жила с отцом Лены, как он погиб, спрашивала снова и снова Ромку о его жизни, пытаясь понять, счастлив он или нет. Он отмалчивался, отшучивался, но потом, собираясь уходить, уже на крыльце сказал, наконец, то, то она хотела услышать.

          - Не надо было нам с тобой расставаться, Вика. - Он посмотрел на нее, развернулся и почти бегом ушел.

          А Вика все стояла на пороге, вглядываясь в светлую июньскую ночь, и по щекам ее текли теплые слезы.

          Ромка не пошел домой. Он вышел за Мытницы, сел на остановке, выкурил полпачки сигарет и вернулся к родителям. Ирина, слышавшая его позднее возвращение, утирала слезы радости.

          А в Прямухино не спала Аня. Дергач кричал почти под самыми окнами, не давая уснуть, или же сердце предчувствовало беду, но среди ночи она встала, оделась, вышла на улицу и медленно побрела к реке. Огромная полная луна как фонарь освещала ее путь. Аня остановилась только на мосту. По реке поднимался туман, где-то совсем рядом пела какая-то птичка. Аня долго стояла, слушая журчание Осуги, повторяя в такт биения сердца одно стихотворение Цветаевой, еще в школьные годы выученное, будто чувствовала, что пригодится:

          - Вчера еще в глаза глядел,

          А нынче - всё косится в сторону!

          Вчера еще до птиц сидел, -

          Все жаворонки нынче - вороны!

          Я глупая, а ты умен,

          Живой, а я остолбенелая.

          О вопль женщин всех времен:

          "Мой милый, что тебе я сделала?!"

          Рано утром, возвращаясь домой из Мытниц, Ромка увидел жену, сидящую на мосту через Осугу.

          - Ань, ты чего здесь? - спросил он, подойдя к ней.

          Она смотрела  одна точку и не шелохнулась.

          - Ань, ты чего? - Ромка сел напротив нее на корточки, - Ты давно тут?

          Она медленно подняла глаза, долго смотрела на него, потом улыбнулась.

          - Гуляю я. - тихо сказала она.

          - Ничего себе прогулки, вставай, давай, - Ромка стал поднимать ее.