ТерпИлиада. Жизнь и творчество Генриха Терпиловского

«Спасибо за все, дорогие друзья. И за то, что вы сделали для популярности грампластинки нашей фирмы «Балкантон». От всего сердца!»

Несколько подписей болгарских гостей

«Память несет в себе и обязанность будущего перед прошлым. В данном случае мы – или, если не успеем, следующее поколение – должны влить в светлую память о невинно уничтоженных многих миллионах после октября 1917-го материальное содержание и судить Судом народов носителей мракобесия, «экспериментаторов» от крови и т. д. Призываю всех почтить светлую память Г. Р. благородными делами.»

Инженер-нефтяник, подпись неразборчива

«Большое спасибо за выставку! Всегда с большим уважением относился к этому Человеку и сейчас с интересом узнал о его жизни».

Подпись неразборчива

«Жизненная трагедия Г. Р. отражала воровство подручных Сталина от культуры, в частности на поприще джаза, по отношению к русскому народу. В результате сего нашим потомкам досталось в наследство нечто убогое и безвкусное, называемое сегодня современной культурой: а культура ли это? Светлая память об одном из пионеров советского джаза и эта выставка только укрепляют меня в вере, что Time of Jazz in USSR по-настоящему еще впереди, даже несмотря на перестройку, но об этом особый разговор. Спасибо устроителям этого островка джаза!»

Профессор А. Ермилов

Помнится, начиная с той выставки, я стал записывать воспоминания о Терпиловском. Встречался с ветеранами пермского джаза, с людьми, знавшими композитора. Постепенно из этих воспоминаний, как из фрагментов мозаики, складывался портрет колоритной, яркой личности.

Некоторые мемуаристы вступали в противоречие друг с другом, порой сами искренне удивлялись тому, что узнавали об ушедшем человеке. Порой открывалось такое, что в душе рождалось сомнение: «И это все о нем, об одном человеке?!»

Это все – о нем, о Генрихе Терпиловском…

***

Виктор Иванович Голдобин, аккордеонист, играл с Терпиловским в конце 1950-х годов.

– Если точно, я играл с ним с 1956 и до 60-го, когда меня призвали в армию. Для Генриха Романовича музыка составляла весь смысл жизни. Высокообразованный человек, знал несколько языков: английский, французский, ну и польский (начал изучать его под конец жизни). Терпиловский писал не только в наши издания, но и в английский журнал, на студию, на которой вел джазовые передачи. В Советском Союзе у него был авторитет большой, его знали все, кто приезжал сюда на гастроли, приходили к нему домой. В их квартире был своего рода клуб в то время. И скромный был человек, интеллигент в полном смысле слова. Не рекламировал свои переживания, ничего не рассказывал о тяжелых сторонах жизни. Не распространялся о лагерях, ну, и не клял никого. Притом, что отношения с нами, музыкантами, старался строить на откровенной, честной основе.