Терпилы

— Обязательно! — также выпрыгивая наружу, кровожадно осклабился Валет и… ткнулся носом в асфальт, сраженный бесшумным выстрелом в спину.

Говоря Сомову о чрезвычайной опасности бандитов Хвороста, Кондратьев ни капельки не преувеличивал. Мало того, он в значительной степени недооценил противников.

Тупость тупостью, а бойцовские рефлексы работали у них великолепно, гораздо лучше, нежели предполагал Владимир.

Увидев гибель напарника, Боксер (которого собирались брать живым) сориентировался мгновенно. Уложив наповал ударом в висок бросившегося на него пироговского боевика по кличке Цыган, он кувырнулся под ноги Сергею Бобруйскому, выскользнув из-под упавшего тела, резким движением свернул парню шею, проворно откатился в сторону, выхватил пистолет и выстрелил навскидку в появившегося из кустов Ярослава Коваленко. Пуля угодила в лоб охраннику. Не издав ни звука, он мешком повалился на землю.

— Сучий потрох! — заорал взбешенный столь непредвиденным оборотом событий Кондратьев и выпустил в проклятого отморозка целый автоматный рожок.

— Ничего себе! Взяли «языка», называется! — мрачно произнес одетый в капитанский мундир Пирог. — За несколько секунд три трупа! Зря я согласился на твое предложение!

— Тебя за язык не тянули! — свирепо огрызнулся Владимир.

— Ладно, после разберемся! — смерив его хмурым взглядом, буркнул авторитет. — Пошли в хату, пока настоящие мусора не приперлись!!!

* * *

Происходящее во дворе не укрылось от внимания Самойлова. Он услышал выстрел Боксера, подозрительную возню, чью-то ругань, выглянул в окно и увидел «девятку» с распахнутыми дверцами, пять неподвижных тел вокруг, а также заходящих в подъезд вооруженных людей в милицейской форме. Спустя полминуты в дверь квартиры настойчиво позвонили.

— Откройте, РУБОП!! — донесся с лестничной площадки требовательный мужской голос.

«Легавые вычислили! — решил Хворост. — Едрена вошь! Надо линять в темпе!» Сдаваться стражам порядка Евгений не собирался. Невзирая на врожденное скудоумие, он все-таки понимал: в случае поимки ему не жить! Либо менты шлепнут «при попытке к бегству», либо уголовники в СИЗО на части порвут. (И тем, и другим отморозки успели здорово нагадить.)

— Сваливаем, братва, через соседний двор! — шепнул он Киту с Депутатом, быстро натянул бронежилет, полоснул по двери из автомата, вслед за своими боевиками выпрыгнул в окно и… вместе с ними напоролся на выставленную там засаду. Запасной выход стерегли трое ребят Слоенова и, приданный им для усиления, Алексей Дерибасов. Они имели при себе многозарядные пистолеты с глушителями, приказа «брать живьем» не получали, а потому тут же начали стрелять. Однако беспредельщикам на сей раз повезло. Выпущенные неприятелем пули угробили одного лишь Кита да слегка царапнули правую ногу Депутата. Хворост же срезал длинной очередью от бедра всех четверых и на пару с прихрамывающим Немцовым бросился наутек. На этом везение закончилось. Вломившиеся в квартиру, Слоенов с Кондратьевым мигом оценили ситуацию, подбежали к открытому окну и открыли плотный огонь по удирающим отморозкам. Самойлову ударили в защищенную бронежилетом спину сразу четыре пули, и он надолго потерял сознание. Немцову удалось улизнуть со двора, но примерно через полчаса заблудившийся в чужом городе, ослабевший от потери крови, ошалелый от недавнего происшествия и (по глупости) до сих пор «не сбросивший ствол»[23] бандит случайно наткнулся на омоновцев. Депутата без лишних слов шарахнули прикладом по башке, доставили в отделение, привели в чувство, перевязали, допросив с пристрастием, «раскололи до задницы» (в частности, выявили причастность Немцова к обстрелу милицейского поста в доме Костюковых) и отправили прямиком в ближайший СИЗО…

* * *

Дальнейшая жизнь уцелевших в перестрелке отморозков оказалась очень короткой и мучительной. Разъяренные союзники (потерявшие за вечер семерых человек убитыми) отвезли пленного Хвороста на заброшенную лесопилку в сорока километрах от Н-ска. Там Пирог подверг главаря беспредельщиков чудовищным истязаниям. Владимир в пытке участия не принимал. Тем не менее он догадался спросить у завывающего от боли Самойлова имя нанимателя, и тот с ходу сдал господина Рукоблудского, а Слоенов продолжил расправу. В конце концов жуткие страдания, которые испытывал Хворост, тронули даже давно зачерствевшее сердце Кондратьева. Он предложил «пристрелить козла поганого», но пышущий ненавистью авторитет наотрез отказался. Включив соответствующий механизм, Виктор заживо распилил Евгения пополам…

А Депутата мстительные менты специально определили в ту камеру, где сидели друзья-знакомые Пирога. (Предварительно оповестив их о личности новичка.) Всю ночь его медленно, садистски избивали, и к рассвету Немцов напрочь утратил человеческий облик. Тогда с него спустили штаны, воткнули швабру в анальное отверстие, окунули головой в переполненную парашу и держали так, пока отморозок не захлебнулся в нечистотах. Организованная администрацией СИЗО судебно-медицинская экспертиза констатировала факт самоубийства…

Глава 5