Терпкое вино любви

Она снова прошлась по комнате, выключила из сети магнитофон, прикрыла спящего профессора пледом. И все-таки она должна взять эти деньги! Слишком дорого ей придется заплатить, если она их сейчас не возьмет. Месье Шарль проснется, вряд ли что-нибудь вспомнит, подумает, что нечаянно уснул и пойдет к своему врачу просить укрепляющих таблеток. А через два дня приведет сюда другую девицу и будет с ней счастлив. Если Ольга возьмет у него деньги, она не причинит никому зла. Она не скажет ему, что взяла их… И пусть этот грех останется на ее совести. Она будет всю жизнь считать, что взяла у него взаймы.

Перед уходом, когда тщательно отсчитанные деньги — ровно пятьсот франков — лежали на дне ее сумочки, Ольга взяла из стопки возле телефона визитку и размашисто написала на ней: «Простите!»

2

Разумеется, Ольга не стала посвящать Натали в подробности своего свидания с Шарлем Годье. На ее вопрос, как все прошло, Ольга ответила, что не хочет об этом говорить. На следующий день она сделала вид, что снова едет к профессору, после чего, вечером, отдала Натали все деньги.

— Надеюсь, больше я тебе ничего не должна? — глядя на нее тяжелым взглядом, спросила она.

Натали сидела за столом и писала длинное упражнение на обратный перевод. Увидев перед собой деньги, она подняла на Ольгу серо-голубые глаза. Без обычного слоя черной туши они выглядели полинявшими. Перед тем как ответить Ольге, она приготовила свою ехидную ухмылочку… Однако высказаться Ольга ей так и не дала.

— Впрочем, можешь не отвечать… — ледяным тоном проговорила она, после чего медленно склонилась к самому лицу Натали. — Я скажу тебе все сама… Если ты еще хоть раз заикнешься о моих делах мне, а тем более кому-нибудь еще, я тебя просто задушу, слышишь? Ты поняла меня? — повторила Ольга почти шепотом. — За-ду-шу.

Натали еще никогда не видела Ольгу такой взбешенной. Ухмылка тут же сошла с ее губ, и она невольно отклонилась назад, как будто взгляд Ольги давил на нее. В черных горящих глазах читалась такая решимость, что Натали стало по-настоящему страшно. Она поняла, что Ольга не шутит.

— Но почему ты решила, что я буду кому-то рассказывать? — стараясь не выдавать своего волнения, спросила она. — Теперь я никому ничего не расскажу. Мы с тобой в расчете. Ты же заплатила мне, чтобы я молчала.

Ольга выпрямилась и бросила на нее уничтожающий взгляд. Затем отошла к окну и подняла жалюзи.

— Нет, ты не дура, Натали, — сказала она, задумчиво глядя на утопающий в лиловых сумерках сквер, — просто у тебя грязная душа. Поэтому ты видишь в жизни только грязь и сливаешься с ней. Извини, но я не могла тебе этого не сказать.

Натали уже не писала упражнение, а молча пересчитывала деньги.

— Знаешь ли, мне глубоко насрать на то, что ты говоришь, — обиженно отозвалась она, не переставая работать пальцами. — Философствовать все умеют. А я хочу жить по-человечески, хочу все иметь, понимаешь? Я себя чувствую грязью оттого, что не могу прийти в «Лафайет» и купить себе там понравившуюся тряпку — это ты понимаешь? — она закончила считать деньги. — А что душа? Кто ее видит, твою душу? Кому она нужна? Грязная она у тебя или чистая, это никому не заметно. Душа не пахнет. И деньги не пахнут. Пахнут только ноги, если их не мыть. Пахнут неряшливые дуры, которые пользуются дешевыми дезодорантами и по четыре дня не меняют белья… Извини, конечно, это я не про тебя… Ты у нас чистюля, как снаружи, так и внутри… Но вот скажи, какой с этого толк? Приз тебе за это все равно никто не вручит, денег тоже не заплатят… И напрасно ты на меня злишься. Я всего лишь навсего получила деньги за проделанную работу. Я потратила свое личное время, пока следила за тобой и твоим французиком. Кстати, к кому это ты заходила неподалеку от авеню Монтень? Неплохой домик. Там что, живет его мамаша?

Ольга горько усмехнулась, опустила жалюзи и подошла к своей кровати.

— Я не собираюсь ничего тебе рассказывать. Думаю, ты никогда меня не поймешь. Так же как я — тебя. Скажи мне только: ты счастлива, Натали? Теперь ты счастлива?

Натали встала из-за стола, выключила лампу, скинула халат и нырнула под одеяло.

— Глупый вопрос… — пробормотала она и отвернулась к стене.

«Действительно, глупый», — подумала Ольга и тихо засмеялась.

Затем она взяла полотенце и отправилась в ванную.