Терра. Легенды и были. Книга 3. Я сердце потерял среди пути

– Стой, стой, стой. – Нао ласково прикрыл ей лот ладонью, – так не пойдёт. Нам нужны точные рецепты. Какая самая маленькая мера веса?

– Гран. Это зернышко пшеницы.

– Зернышки тоже разные бывают. Но сойдёт для первого приближения. А побольше?

– Скрупул. В нем, наверное, гранов двадцать или двадцать пять. Мама давала один скрупул лекарств за раз, когда я болела. А за день три скрупула – это драхм.

– Хорошо, хоть какая-то система. А дальше?

– Когда болеешь долго, лекарь давал порцию на неделю – восемь драхм, это унция.

– Почему восемь, а не семь?

– Не знаю, наверное он давал с запасом, да и восемь удобнее делить на части…

– Отлично. Гран, скрупул, драхм и унция. Думаю, нам хватит. Когда будем записывать рецепты, обязательно уточнять вес, как часто принимать, и с чем. И давай собираться на свадьбу Джанни. Завтра поедем.

– Опять в подводной скорлупе?

– Нет, на этот раз верхом. Скорлупа не сможет скакать по Аппиевой дороге.

Глава 4

Выехали рано утром. Поездка до Неаполиса занимала часа три неторопливой рысью. Миновали огнедышащую гору, которая сегодня дремала под безоблачным голубым небом. Нао уже знал, что её называли Везувий.

– Нашей книге препаратов, которые будут давать против разных болезней, нужно название, – сказал Нао задумчиво. – Ведь как книгу назовёшь, так она и поплывёт… по реке времени.

– Думаешь, ею будут пользоваться даже после нашей смерти?

– Это зависит от трёх вещей – насколько хорошо мы её составим, сколько проживешь ты и сколько – я.

– Я младше тебя. Но кто из нас умрёт раньше?

– Этого никто не знает… – уклончиво пробормотал Нао.

Они молчали некоторое время. Первой заговорила Ника.

– Как назвать книгу … снадобья… будут давать-против… а давай так и назовём: давать-против – дота-анти… Нет, некрасиво. А если переставить? Антидотос?

– Почему ты добавила «-ос» на конце?

– Потому что мой отец был греком. Так положено в их языке. Но можно и без «ос».

– Антидот. Хорошо. Но так можно назвать одно снадобье. А если это целый справочник?

– Антидотариум?

– Почему ты добавила -ум на конце?

– Так положено в латыни. Все важные бумаги пишут на этом языке.

– Латынь нам не указ. Антидотарий! Кому надо, пусть сам добавляет всё, что захочет.

* * *

Взмыленные лошади забрались на вершину Воммеро.

– Наконец-то! – закричал Джанни, – Мы уж думали, что вы не приедете.

– Мы из Салерно, выехали на рассвете.

Из дома вышел Карло. Они с Нао обнялись, потом отстранились, разглядывая друг друга. С их последней встречи прошло больше пяти лет, и было заметно, что Карло начал стареть.

– А ты совсем не изменился! – сказал он, – где побывал?

– Жил в Салерно, потом война на Тринакрии, сейчас снова в Салерно, – сообщил Нао, не желая вдаваться в детали.

– На Тринакрии? С Маниаком? Интересно…

– Скорее с братьями Отвилями. И немножко с Маниаком, – по лицу Нао пробежала тень при воспоминании о последней встрече с великаном-военачальником.

– Рассказывали мне, – задумчиво сказал Карло, – про этот поход, и про какого-то лангобарда с севера, Адройн, что ли…

– Ардуйн, – Ника неожиданно вступила в разговор, – кстати, он перед тобой.

Сказала и прикусила язык, испуганно взглянув на мужа. Может, не следовало раскрывать? Но Нао не сердился.

– Ты?? – изумлённо воскликнул Карло, – А почему Ардуйн?

– Я так представился Гвемару, и ему понравилось.

– Получается, и в Мельфи – тоже ты?

– Да. Вот и жену там нашёл, в Мельфи. Это – Ника, знакомься.

Карло недоверчиво покачал головой, потом перевёл взгляд на Нику и долго её рассматривал. Девушку это не смутило, она тоже изучала Карло.

– Красивая, умная, верная. Тебе повезло.

– В обратном порядке, – улыбнулась девушка.

– Тогда просто умная. – ответил Карло, и взаимная симпатия заблестела в их глазах.

* * *

Кавалькада двинулась вниз по склону Воммеро. Спускаться лошадям было легче, но их нагрузили поклажей для пикника.

– Пьереротта, – сказал Карло, – когда они закончили спуск и повернули на запад, – ты бывал тут раньше?

Нао отрицательно покрутил головой.

– Это слово что-то означает? – спросила Ника.

– Да, «основание грота», – пояснил Карло, – Северяне говорят пьеди-гротта, но у нас тут свой язык, – он улыбнулся девушке.

– А где же грот? – спросил Нао.

– Скоро увидишь.

Они подъехали к невзрачной церквушке.

– Святую Мадонну из Пьереротты почитают за то, что по ночам в шторм она спускается к морю и помогает рыбакам, терпящим бедствие. Говорят, настоятель как-то в бурю не застал её на месте и страшно перепугался. Но вскоре она вернулась с мокрым подолом и в одном башмаке. Если зайдёте в эту церковь, вам обязательно предложат купить один башмак. Зайдём?

– Нет, зачем мне третий башмак? – засмеялась Ника, – ой, а там море!

– Набережная Марджеллины. Там красиво, – сказал Карло, – но мы туда не поедем, лучше срежем.

За церковью ожидала группа друзей, приглашённых на свадьбу.

– Привет, Миммо, – воскликнул Джанни, увидев, одного из друзей. Как дела?

– Да всё так же. Ловлю рыбу и продаю на рынке. Верчусь, как угорь на сковородке…

Миммо вздохнул и уставился на Наннину, которая тоже украдкой бросила ему взгляд, но ничего не сказала.