– Родом она, говорят, была из Греции, – начал Карло. – Рассказывают, что Сивилла написала девять книг с предсказаниями и отправилась к императору, – Карло махнул рукой в ту сторону, куда уходила Аппиева дорога. – Она предложила ему купить книги, но цену заломила такую, что император отказался столько платить за свитки исписанного пергамента. Тогда Сивилла у всех на глазах сожгла три книги, а остальные опять предложила императору – за ту же цену. Но император стоял на своём, и ещё три книги превратились в пепел, а цена трёх последних была всё той же. Тогда император собрал мудрецов и спросил у них совета. В конце концов он заплатил Сивилле столько, сколько она просила, а свитки упрятал в секретное место и доставал только при особой нужде узнать будущее.
– А мне мама говорила, – вмешалась Ника, – что в книгах Сивиллы были записаны все песни, которые сочинили и ещё сочинят.
Нао чувствовал, что мысли об информационном потоке из будущего в настоящее заводят его рациональное мироощущение в тупик. Но рассказ произвёл на него впечатление.
– И ещё я слышала, – продолжила Ника, – что когда Сивилла была молода, в неё влюбился бог Аполлон, и так она ему нравилась, что он пообещал исполнить любое её желание. Сивилла не мелочилась – сразу попросила у бога бессмертие. И Аполлон сдержал слово! Но с одним условием – Сивилле было запрещено видеть родную землю.
– Почему? – спросил заинтригованный Нао.
– Не знаю, может опасался, что она уедет на родину предков. Но, оказалось, что к вечной жизни не прилагается вечная молодость. Так и жила Сивилла век за веком – становясь все старее, сморщиваясь и усыхая.
– Едем к Сивилле! – воскликнул Нао.
– Прямо сейчас, ночью? – усмехнулся Карло, –Да она, наверное, спит. Остынь, подумай. Зачем тебе вообще эта загадочная старуха? У тебя есть отличная служба у Гвемара, прекрасная жена и куча забот в Салерно.
Нао не ответил. Он лишь час назад узнал о существовании Сивиллы, но уже был уверен, что должен встретиться с ней, и что эта встреча может многое изменить в его жизни.
* * *
Веселье на берегу продолжалось. Вино сделало своё дело, и все потайные мысли оказывались на языке. Среди общего шума вдруг зазвучал высокий приятный голос. Нао подошёл, и увидел, что поёт Миммо.
…
Наннина замерла, опустив глаза в песок. Кулаки Джанни сжались, и он двинулся в сторону Миммо. Остальные разделились на две группы, и началась потасовка. Дослушать песню не получилось.
Нао с Никой повернулись и пошли к своей палатке. Им было совсем не интересно, кто победит…
Глава 6
Утром, когда компания ещё спала, Нао и Ника, нацарапав на песке «увидимся»,
отправились в обратный путь. Когда слева от дороги показался городок Путеоли, а вдалеке по правую руку – гладь озера Аверно, они свернули на дорогу, ведущую к Куме.
Ехали молча, и Нао думал о Нике. Уже несколько дней ему казалось, что она пытается молча донести до него какие-то мысли, но у неё не получается. Как у ребёнка, который только начал лепетать первые членораздельные звуки, но они ещё не складываются в слова и не доносят смысл.
«Ты что-то хочешь мне сказать?» – спрашивал он её.
«Нет, с чего ты взял? Хотела – сказала бы» – отвечала Ника и опускала глаза.
* * *
Они въехали в Куму. На вопрос, где обитает Сивилла, местные жители смотрели кто удивлённо, кто испуганно, и указывали куда-то неопределённо вперёд.
Миновали озеро. Людей кругом не осталось, но тропинка была одна, и кони двигались по ней шагом – Нао впереди, Ника за ним. Проехали развалины древней постройки без признаков жизни. Тропинка вела всё время прямо, а потом свернула налево. Нао ожидал найти пещеру загадочной старухи. Но они подъехали к каменной галерее, пятиугольной в сечении, с острым сводом. Привязав коней, Нао взял Нику за руку и вошёл в галерею. С каждым шагом он всё сильнее чувствовал, что неспроста оказался в этом место на Терре.
Наконец галерея привела их в овальную чистую комнату. Окон в помещении не было, но откуда-то сверху струился красноватый свет. В сумраке можно было различить, что на маленьком низеньком кресле сидело согбенное существо, отдалённо похожее на человека. С одной стороны от старухи стоял невысокий столик с остатками еды, а с другой – ряд деревянных ящиков.
И тут мозг Нао накрыла волна мыслей.