Terra Mirus. Тебе не кажется

Умирали и люди. Илона видела тела, что сжигали у широкой реки в краю, где круглый год стояла жара. Они гибли сотнями тысяч от инфекций и паразитов. Видела постаревших от тяжелой работы женщин с обветрившимися руками, собирающих скудный урожай винограда и плачущих – этого не хватит даже на несколько бочек вина, значит, их семьи в этом году ничего не заработают, придется голодать. Видела приюты для душевнобольных: страшные обшарпанные комнаты с железными кроватями, на которых лежали худые, как щепки, мужчины и женщины. Над ними, бьющимися в припадках, вместо лечения на разных языках читали «Главную книгу» храмовые жрецы. Везде одна и та же сцена, просто разные декорации. Видела детей с рахитными животами, с церебральным параличом, с пятнистой от перенесенной оспы кожей. Некоторых из них матери кормили только фруктами – в надежде, что чистое питание исцеляет. И плакали, и молились, желая отдать свои силы в обмен на здоровье ребенка, и ненавидели себя за плохую карму, из-за которой якобы и случилась эта беда.

А затем пространство сжалось в зелено-голубой шар, неподвижно висящий в черной пустоте. Великий с совершенным лицом ангела, в белых одеждах и с длинными волосами, с улыбкой сдавил его ладонями, и шарик начал высыхать и сплющиваться. И Илона ощутила гнев, который полыхнул по телу факелом, выжигая усталость, боль и оцепенение.

– Не трогай, сволочь, – прохрипела она севшим голосом. – Убери свои грабли от моей планеты.

Сияющее великолепное существо увидело ее и ощерилось тысячей острых, как бритва, зубов, лицо вытянулось в чешуйчатую рептильную морду. Раззявив пасть, тварь прыгнула.

– Я сказала – не трогай! – заорала Илона, вне себя от ярости, и рука ее с зажатым камнем дернулась вперед.

Видение рассыпалось на тысячи острых осколков, по-прежнему впивавшихся в тело, но боли больше не было. В руках оказался тот самый шарик, прохладный и шероховатый на ощупь. Илона плакала, и гладила его поверхность сбитыми в кровь ладонями, и возвращались на поверхность Земли голубые моря и зелено-коричневые горы, и звенел в ушах журчащий смех, и легкий ветерок перебирал ее спутанные волосы.

– Ты поможешь мне? – спросил нежный, почти детский голосочек.

– Да, – согласие родилось в груди прежде, чем разум его осознал. – Да!

И яркая вспышка снова ударила по глазам, мираж растаял клочьями тумана. Та же поляна, та же скала. Камни, осыпавшиеся у ног. Острый осколок, зажатый в кулаке.

И уродливая серая гадина высотой с полтора человека, высунувшая морду из ельника. Ноздри рептилии ходили ходуном.

Илона больше его не боялась.

**

Жажда крови гнала его вперед, он искал днями и ночами без устали, и в итоге нашел. Хозяин разрешил сожрать паршивое создание, а феи-полукровки, хоть и были очень приятными на вкус, попадались редко.

Женщина стояла на поляне, словно ожидая его – рыжая, мягкая, ароматная. Она была ранена, запах крови разносился по лесу на целый километр. Он облизнулся, живот свело сладкой судорогой. Но тут же, дернув носом, изумленно зарычал. Благоухание человеческой самки манило, не давая сбиться со следа, но вблизи он понял, что не узнает его. Такое он еще ни разу не пробовал на зуб.

– Как же ты мне надоел, – с досадой сказала она. В ее голосе не было ни капли страха.

– Ты не фея, – рыкнул он возмущенно.

– Нет, дорогой мой, я еще хуже, – она осклабилась, почти как поганые крылатые твари из соседнего Иномирья, подняла руку в воздух и щелкнула пальцами.

Как на него обрушилась многотонная горная порода, он уже не почувствовал…

**

Ксана за эти сутки устала так, что едва держалась на ногах. Ощущение, будто вся компания заговорщиков попала в дом умалишенных, не покидало ее ни на минуту.

Старшая и такая разумная подруга сошла с катушек первой: сначала в одиночку отправилась к змеиному царю, подставив всю команду, затем ее дочь пошла этого же змея убивать в компании с другом из иного мира, и в итоге они оказалось женаты по закону сказочного королевства. К тому же, внезапно выяснилось, что он принц. Или царевич, тут уже кто какие книжки в детстве читал. Илона, переживающая за Алису до трясучки, пришла в ярость и сцепилась в словесной перепалке с соколиным правителем, который тоже не обрадовался последним новостям.

Теперь о совместном союзе против белобрысых не могло быть и речи. Вот ведь история, нарочно не придумаешь и роман не напишешь! Ксана едва не плакала от переутомления и отчаяния. Может, хоть драконы помогут, с ними разругаться вдрызг еще не успели. Но с Илоной надо серьезно поговорить. Эмоции свои все-таки надо контролировать и на других не выплескивать. На Алисе вон лица нет, идет, за татуировку на запястье держится.

– Не расстраивайся, котенок, – ласково бормотала идущая с ней рядом Кира, которую Илона прогнала под предлогом желания побыть одной. – Все будет хорошо, мама смирилась, и повелитель тоже смирится. Против собственной богини он не пойдет.

– У меня запястье болит и огнем будто жжет, – пожаловалась Алиса.