Террариум для Царевны-лягушки

Меланья, державшаяся все это время молодцом, оставшись одна, немного растерялась. Номер «люкс», очень даже недурной для гостиницы «три звезды», состоял из двух комнат, небольших, но по-домашнему уютных. Единственно, что поразило Меланью, – так это цветовое решение оформления. Темные стены утяжелялись обивкой из темного дуба, массивная мебель, обилие каких-то медных канделябров «под старину», но с электрическими лампочками в виде свечей. А покрывало, скатерть, ковер на полу и занавески были ярко-красными, кровавыми. Какая-то странная смесь, словно номер приготовили для графа Дракулы, у которого напрочь отсутствовал вкус.

Меланья высыпала свои вещи на диван и, открыв створки дубового шкафа, стала насвистывать веселую мелодию, чтобы себя подбодрить. Шкаф оказался огромным и темным. Меланья решила, что, повесив сюда одежду, может ее потом и не найти.

В спальне центральное место занимала двуспальная кровать-монстр. На ней вполне могла бы разместиться футбольная команда. Сверху свисал величественный балдахин все того же навязчиво-красного цвета.

«Странный декоратор у них поработал, столько красного очень тяжело для зрительного восприятия. Я бы не удивилась, если бы этот декоратор оказался дальтоником, искренне решившим, что украсил номер приятным для глаз изумрудным цветом», – подумала Меланья.

Номер давил на психику. Меланья почувствовала себя одинокой и ничтожной. Она распахнула настежь окно, впуская в помещение свежий воздух вместе с ароматом цветов, щедро распустившихся вокруг гостиницы.

«Что мне надо? – подумала она. – Найти родственную душу или хотя бы кого-то русскоговорящего. Иначе я тут с ума сойду в ожидании».

Меланья наконец-таки избавилась от ненавистной кофты и надела одну из своих любимых блузок из нежного золотистого шелка с откровенным вырезом, весьма соблазнительным, и большим воланом на груди, несколько маскирующим ее размер. Она распустила волосы, сменила туфли, подобрав сабо под цвет блузки. Взяла спасительную кредитку, вышла из номера и столкнулась нос к носу с молодой черноволосой и темноглазой женщиной лет тридцати в строгом платье. Кожа незнакомки имела болезненный оттенок, волосы собраны в строгий узел на затылке.

– Ой! – испугалась Меланья.

– Здравствуйте, – на русском языке, с небольшим акцентом, произнесла женщина. – Пришла спросить, все ли вас устраивает? Нет ли претензий?

– Претензия одна – цветовое решение номера, но менять вовсе даже не обязательно, – отшутилась Меланья, чувствуя себя перед этой невысокой и очень хрупкой дамой разряженной слонихой.

Женщина улыбнулась уголками губ.

– Мрачноватый интерьер, я согласна. Но не все сразу. Сейчас мы хотим привести в порядок сад, а потом я займусь ремонтом номеров. Хочу, чтобы гостиница стала современнее.

– Современность – это именно то слово, о котором я тоже думала. А вы? Извините...

– Меня зовут Каролина, я дочь Полека Соболевского, – представилась женщина.

– Вы так хорошо говорите по-русски, – отвесила Меланья заслуженный комплимент.

– Мой отец Полек Соболевский был привезен из России в Польшу родителями в возрасте десяти лет, здесь и остался. Получил польское гражданство и из Павла Соболева превратился в Полека Соболевского.

– Понятно, – кивнула Меланья, – корни у вашего отца русские...

– Совершенно верно, – провела рукой по лбу Каролина. – Он всегда помнил об этом. Отец хорошо говорил по-русски и нас научил. И всегда с удовольствием общался с выходцами из России, Украины и, как ее... еще Белоруссии... У нас почти весь персонал понимает по-русски. Знаете, я не знаю, как к вам обращаться, – всполошилась женщина.

– Простите, это я не представилась. Меланья. – Бог ее услышал и послал собеседницу, прилично говорящую на ее родном языке.

– Какое редкое имя. Я такое не встречала, – удивилась Каролина.

– Имя русское, но, согласна, встречается не часто, – откликнулась Меланья.

– Так вот, Милена...

– Меланья.

– Меланья, извините. Позвольте, я покажу вам наш небольшой семейный отель.

– С удовольствием! – откликнулась Меланья, которой хотелось побыстрее вырваться из красного номера. К тому же ей не терпелось чем-то заняться.

Они вышли в коридор, устланный мягким ковром.

– На втором этаже располагаются стандартные номера, на первом в правом крыле такие же номера и несколько «люксов», как у вас, – начала свой рассказ Каролина, голос ее звучал плавно и монотонно, а глаза печально поблескивали в полумраке скудно освещенного коридора.

Меланья почему-то только сейчас подумала, что строгая одежда Каролины не дань официальному стилю служащей отеля, а траур. И, возможно, это траур не по внезапно скончавшейся мачехе, годящейся ей в подруги, а затянувшийся траур по отцу, о котором она говорила с особой нежностью. «Интересно, а когда он умер? Надо это разузнать», – решила про себя она.