Терри Пратчетт. Дух фэнтези

Прежде всего, на «Страту» заметно повлияла научная фантастика в бумажных обложках, которая издавалась «Нью Инглиш Лайбрари» в семидесятых и начале восьмидесятых. Поначалу в тексте видны следы Хайнлайна, Ван Вогта и Кларка (и не только), но потом он резко меняется. Плоский мир, окруженный мировым водопадом, который спадает вниз с краев диска, бар под названием «Пробитый барабан», магическая сумка, заставляющая вспомнить о Сундуке (он появится уже в следующем романе), – совпадений очень много, но потом все вдруг встает на свои места. Появляется герой по имени Сфандор, который разговаривает большими буквами, прямо как Смерть в романах о Плоском мире. И вместе с ним – неожиданно – появляются шутки, ирония, попытки заставить героев рисковать жизнью.

«Страту» почти не заметили, и это очень стыдно. Если The Man Who Sold the World и Born to Run задали вектор развития Боуи и Спрингстина, то «Страта» изменила будущее Терри Пратчетта и всего жанра фэнтези. Это научно-фантастический роман, который в середине неожиданно меняет жанр – довольно интересная концепция.

Я всегда считал, что ругательства в книгах Терри Пратчетта неуместны, потому что они плохо выглядят рядом с его мягким юмором. Но в «Страте» они встречаются, вместе с выражением почтения великому комику и иконоборцу Спайку Миллигану. Когда один из персонажей говорит: «Мы будем вести себя крайне осторожно!», Кин Арад (главная героиня) отвечает: «Мне нравится это твое „мы“». Это отсылка к первой же странице военной биографии Спайка («Адольф Гитлер: моя роль в его свержении»). Премьер-министр выступает по радио и говорит: «С одиннадцати утра мы находимся в состоянии войны с Германией», и Спайк отвечает: «Мне нравится это „мы“».

Можно даже сказать, что Пратчетт раздвигает границы жанра фэнтези так же, как Миллиган раздвигает границы жанра комедийного, используя при этом только воображение. Они (Миллиган и Пратчетт) никого не слушают, а просто работают и находят свою аудиторию.

«Мы заиграли „Парня из шотландских гор“, и все зрители немедленно завопили и заскакали. Так начинаются битвы».

Спайк Миллиган, «Адольф Гитлер: моя роль в его свержении»

Своей изобретательностью Пратчетт походит на Миллигана. Вспомним, например, Нак Мак Фиглей («Маленький свободный народец») из романов о Тиффани Болит. Кстати, сам Пратчетт считает эти книги лучшими из серии о Плоском мире.

Великие художники не всегда добиваются своего, но если уж добиваются, то в этом есть какая-то магия. Если вернуться к сравнению с роком, то же самое можно сказать и о Дэвиде Боуи. Когда он в форме, рождаются такие шедевры, как Ashes to Ashes и Heroes, но если что-то идет не так, на свет появляются глупости вроде The Laughing Gnome и Beat of the Drum. Но нужно уметь сносить превратности судьбы. То же можно сказать об Алексе «Урагане» Хиггинсе, гении снукера: он мог нанести невозможный удар и полностью облажаться в следующую секунду.

Были ли у Терри Пратчетта плохие книги? Необязательно. Но, как и большинство писателей, иногда он недотягивал до своего привычного уровня по какой-либо причине. Лично мне не очень нравится «Темная сторона солнца», но она была важна для Пратчетта и помогла ему расстаться с научной фантастикой. Я не фанат и «Людей ковра», особенно новой версии (подробнее об этом позже), а Ночные стражники вообще не относятся к числу моих любимых героев (хотя их многие любят), но если учесть, сколько всего книг написал Пратчетт, понятно, что разным людям будет нравиться разное. Фанаты редко появляются у автора в самом начале его карьеры, и чаще всего любимой становится та книга, с которой начинаешь знакомиться с чьим-то творчеством. Фанаты Пратчетта могут любить самые разные книги: «Джонни и бомбу», «Маленького свободного народца», «Удивительного Мориса и его ученых грызунов» – и совершенно не ценить «Цвет волшебства», «Мора» или «Эрика» (об этом тоже позже).

Мне кажется, что после «Страты» Пратчетт уже понял, что действие его следующего романа будет происходить в Плоском мире, хоть он и не знал, что это будет за роман. Доказательством этому может послужить хронология. Первый свой роман он выпустил в 1971 году, следующий – в 1976 году, третий – в 1981-м, а четвертый – уже в 1983-м. Перерыв между третьей и четвертой книгами очень мал. К тому же в «Страте» уже появляется некий плоский мир, пусть и не тот, что знаем мы, но путь развития уже ясен. Задним умом все крепки. Если прочитать «Страту» после романов о Плоском мире, можно сделать много интересных открытий.